Путешествие Хамфри Клинкера. Векфильдский священник (предисловие А.Ингера)

Здесь я встретился со старым знакомым Х-т, о коем я не раз говорил вам, как об одном из самых больших чудаков. Познакомился я с ним в Венеции и встречал в разных частях Италии, где он был известен под кличкой Cavallo Bianco [44], ибо он всегда ездил верхом на сивом коне, точно смерть в Апокалипсисе. Помните, я как-то рассказывал вам о споре, который он затеял в Константинополе с двумя турками в защиту христианской веры; за этот спор его прозвали «уговорщиком». Всем ведомо, что Х-т не признает никакой религии и верит только в законы природы, но в данном случае честь родины обязывала его показать туркам свои способности.

Несколько лет назад, будучи в Капитолии, в Риме, он подошел к бюсту Юпитера, отвесил ему низкий поклон и воскликнул по-итальянски: «Уповаю, сэр, если вы когда-нибудь вынырнете снова на поверхность, вы вспомните, что я воздавал вам почести во дни вашего уничижения». Об этой остроумной шутке донесли кардиналу Камерланго, а тот пересказал ее папе Бенедикту XIV, который не мог не посмеяться над такой выходкой и сказал кардиналу: «Эти английские еретики полагают, что они имеют право идти к дьяволу своей дорогой».

В самом деле, из всех известных мне англичан один только Х-т решался жить среди чужеземцев, как ему заблагорассудится; ибо ни в платье, нив пище, ни в привычках, ни в обхождении он даже на самую малость не отступал от образа жизни, какой привык вести с детства. Лет двенадцать назад начал он свои путешествия по кругу, которые совершал таким образом: из Неаполя, который он избрал своей главной резиденцией, он отправился на корабле в Марсель, а затем на извозчике в Антибы; засим он проехал в Геную и Леричи, а оттуда через Камбратину в Пизу и Флоренцию; пробыв некоторое время в этом столичном городе, он двинулся на извозчике в Рим, где в течение нескольких недель отдыхал, после чего продолжал свой путь в Неаполь, чтобы сесть при первом удобном случае на корабль.

Описав сей круг двенадцать раз, он изменил направление и отправился в Англию, чтобы поглядеть на какие-то деревья в своем поместье, которые он посадил лет двадцать назад, подражая плану двойной колоннады на площади святого Петра в Риме. Оттуда он приехал в Скарборо посетить знатного друга своего и бывшего питомца М. Г. и, позабывши о том, что ему уже перевалило за семьдесят, принес Бахусу столь щедрую жертву, что на следующий же день с ним сделался апоплексический удар, от коего память его пострадала. Но он отнюдь не изменил своим причудам и собирается воротиться в Италию через Женеву, чтобы потолковать со своим приятелем Вольтером, каким способом нанести последний удар христианским суевериям. Здесь он намерен сесть на корабль, чтобы ехать в Голландию или в Гамбург, ибо ему решительно все равно, в какой части континента ему придется выйти на берег.

Отправляясь в прошлый раз в чужие страны, он уговорился плыть на корабле в Ливорно, и вещи его уже погрузили. Но, спустившись вниз по реке, он по ошибке попал на другое судно и узнал, что оно идет в Петербург. «Пусть будет Петербург, — сказал он, — мне все равно, поеду туда». Он тут же договорился с капитаном, купил две-три рубашки у штурмана и благополучно прибыл ко двору Московии, а оттуда поехал сушей в Ливорно, чтобы получить свои вещи. Теперь он способен на любую подобную причуду еще более, чем всегда, и так как по законам природы ему остается недолго жить, то я бьюсь об заклад, что он покинет сей мир столь же странным образом, сколь необычно прожил всю свою жизнь [45].

Но поговорим о другом чудаке. Надо вам сказать, что здешняя железистая вода и морские купанья принесли мне пользу, и я не прочь был бы побыть здесь дольше, если бы некое забавное происшествие, сделавшее меня посмешищем всего города, не вынуждало меня покинуть этот город, ибо я не выношу мысли, что толпа будет пялить на меня глаза.

Вчера в шесть часов утра я отправился на купанье со слугой моим Клинкером, который остался, как обычно, ждать меня на берегу. Дул северный ветер, утро было серенькое, а вода такая холодная, что после первого погружения я невольно охнул и вскрикнул.

Клинкер услышал мой крик, смутно разглядел, что я барахтаюсь далеко от прислужника, решил, что я тону, и тут же, не раздеваясь, бросился в море спасать своего хозяина, сбив по дороге прислужника. Я поплыл было дальше, но услыхал какой-то шум, оглянулся и увидел идущего ко мне Клинкера, по шею в воде, с перекошенной от ужаса физиономией. Опасаясь, как бы он не забрался слишком далеко, я поплыл к нему, но вдруг он схватил меня за ухо и поволок, ревущего от боли, к берегу, к полному изумлению собравшихся там мужчин, женщин и малых ребят.