Путешествие на «Василиске»

– Действительно. Но если… э-э… реквизированный, – думаю, Хэндсон употребил это слово, так как оно звучало намного пристойнее, чем «похищенный», – нами целигер принадлежал к этой эскадре, то им известно, куда он был послан. По направлению нашего бегства они также могут понять, что йеланской команды на борту не было, а тот факт, что мы прибыли к вам, сколь бы случайным ни был на деле, сообщит противнику о том, что этот целигер попал в руки ширландцев. Возможно, они подумают, что и принцесса с нами, но, тем не менее, наверняка решат обследовать Кеонгские острова и, по возможности, спасти своих.

Поразмыслив над этим, Лонгстид покачал головой.

– Возможно, вы и правы, миссис Кэмхерст. Однако это почти ничего не меняет. Нам нужно достичь Кеонги прежде, чем эти туземные дьяволы успеют перепрятать Ее Высочество. Мне вовсе не улыбается начинать охоту с начала. Немирное море – слишком уж большой стог сена.

Сей выбор выражений относительно кеонган внушал немалые опасения.

– Прошу извинить меня, сэр, но прежде, чем я уйду… Ее Высочество немало говорила о своих чувствах к островитянам. Она признает, что те, кто принимал прямое участие в ее пленении и содержании в неволе, должны понести наказание, однако ей не хотелось бы мстить всему их народу. Она в полной мере сочувствует их цели, хоть и осуждает некоторые методы ее достижения.

– Для меня, миссис Кэмхерст, их цели гроша ломаного не стоят! – прорычал адмирал. – Я сделаю все, что потребуется для спасения Ее Высочества.

– Простите сэр, но все это я говорю не от собственного имени. Хотя, со своей стороны, добавлю: по моим впечатлениям, кеонгане, в общем и целом, гостеприимны и дружелюбны, и уж конечно, я скорее сочту друзьями их, чем йеланцев. Однако в данный момент я довожу до вашего сведения пожелания принцессы. Начав враждебные действия против кеонган, вы навлечете на себя ее недовольство.

Загривок адмирала Лонгстида побагровел.

– Это мое судно, мэм, и…

– Не спорю. Но ведь главой посольства назначена Ее Высочество, не так ли? Включен ли в полученные ею инструкции негласный визит на Раенгауи?

– Включен, мэм, – негромко сказал Хэндсон, видя, что адмирал медлит с ответом.

– Тогда все ясно, – подытожила я. – Если вас атакуют, защищайтесь любыми средствами, хоть я и надеюсь, что вы из обычной порядочности постараетесь свести смертоубийство к минимуму и при первой же возможности сделать шаг к примирению. Но удар по кеонганам без всяких попыток прибегнуть к дипломатии будет прямо противоречить пожеланиям главы посольства.

В сем пересказе моя речь звучит весьма уравновешенно, но, откровенно говоря, несмотря на всю скромность в выборе выражений, терпение мое держалось на волоске. Да, я вполне понимала досаду адмирала, истратившего впустую так много драгоценного времени и сил, и вместе со всеми, кто был в курсе дела, стремилась исправить этот промах. Однако на Кеонгских островах находились мои родные и друзья, к которым я причисляла и некоторых местных жителей. К тому же мне не хотелось бы оплошать в выполнении задачи, по всей видимости, возложенной на меня принцессой Мириам.

– Идем на Кеонгу! – прорычал адмирал. – А что предпринять по прибытии… там посмотрим.

* * *

По пути на Кеонгу ветры нам отнюдь не благоприятствовали. Казалось, они противостоят нам, защищая архипелаг. По крайней мере, так мне сообщили: сраженная усталостью, сама я почти все это время проспала. Адмирал оказался джентльменом – настолько, что на время уступил мне свою каюту, где я и рухнула с ног, набираясь сил, пока сие возможно.

Проснулась я только затем, чтобы поужинать и узнать, что на Кеонгу мы прибудем не ранее завтрашнего утра. Нет, до нее было не так уж далеко, но, как я упоминала выше, архипелаг сей окружен множеством рифов, украшающих вершины еще не рожденных или давно погибших островов, и, невзирая на все свое нетерпение, Лонгстид ни за что не повел бы суда во тьму, скрывающую опасности.

В это же время ко мне подошел и Сухайл.

– Что сталось с нашей рауаанской находкой? – спросил он.

Тон его был небрежен, словно речь шла о чем-то вовсе неважном, однако он выбрал момент, когда поблизости не оказалось никого из моряков, и не упомянул о предмете разговора прямо.

– Она здесь, – ответила я. – Лейтенант, помогший поднять ее на борт, все недоумевал, отчего я придаю такое значение какой-то языческой безделице – резному каменному яйцу, но он же, в конце концов, не натуралист…

– И в самом деле, – согласился Сухайл.

В этот миг он не улыбался, однако в глазах его мелькнули веселые искорки. Пока яйцо не разбито, все мои выдумки о нем также останутся в неприкосновенности.

После этого я снова уснула и пробудилась лишь перед самым рассветом. Поднявшись на палубу, я обнаружила, что наш маленький флот из трех кораблей осторожно движется вперед, а матросы, стоя у борта с промерным лотом, постоянно следят за глубиной. Мы вошли в коварные воды, окружавшие Кеонгский архипелаг. Повсюду тревожно белела пена прибоя; казалось, вода над рифами бурлит, словно кипяток в котле. Глядя на все это, я невольно затаила дыхание.