Путешествие на «Василиске»

Под рифами, на которые выбросило «Василиск», на глубине не более десяти метров, где давление было вполне приемлемым, имелась относительно ровная площадка, способная (как мы надеялись) послужить надежным основанием для колокола. В обычных условиях водолазный колокол висел бы в воде, позволяя Сухайлу выплывать наружу через отверстие снизу, но в данный момент любые колебания колокола – например, от толчка морского змея – угрожали бы нарушить шаткое равновесие пострадавшего судна. Даже подготовка к спуску колокола потребовала тщательных физических расчетов: прежде всего следовало убедиться, что «Василиск» не перевернется.

Должна признать, при виде колокола, ожидавшего нас на палубе, я призадумалась. Колокол лежал на боку, обложенный мешками с песком, удерживавшими его на месте, и люк в его днище с виду казался совсем крохотным. (Нет, я никогда не страдала клаустрофобией, но сомневаюсь, что кто-либо из читателей воспринял бы перспективу влезть в тесную стальную оболочку и погрузиться в ней в морскую пучину без малейших колебаний.) Однако опасения опасениями, а мешкать было нельзя: как знать, надолго ли задержится змей?

Между тем Сухайл отдал Тому и матросам у воздушной помпы последние указания. От их работы зависело все: без «пуповины» шланга и механизма на другом ее конце мы с Сухайлом задохнулись бы в считаные минуты. Я, в свою очередь, обратилась за указаниями к Хили-и:

– Нет ли каких-нибудь тапу, о которых мне стоит помнить? Сухайл ведь не одержим духом дракона.

– Просто не разозлите их, – ответила Хили-и.

С сим ободряющим напутствием я влезла в колокол. Минуту спустя Сухайл присоединился ко мне и затворил за собой люк. После этого места для передвижений внутри почти не осталось: колокол едва превосходил высотой рост среднего мужчины, но по периметру был оборудован скамьей, на которую ныряльщик мог бы присесть, если бы колокол находился в обычном вертикальном положении. Мы ухватились за эту скамью покрепче, и матросы взялись за тали, поднимая нас кверху. Колокол с грохотом встал на палубу. Только бы палуба не проломилась…

Палуба выдержала. Сквозь оба оконца внутрь проникал солнечный свет, но его было слишком мало.

– Вам вовсе не нужно этого делать, – сказал Сухайл, пристально наблюдавший за мной.

– Это должно стать моей посмертной эпитафией, – откликнулась я, сумев выдавить из себя улыбку. – «Не нужно ей было этого делать!».

Мои слова заглушил громкий скрип канатов. Поднятый в воздух, колокол покачнулся и повис над водой.

Я ожидала, что, погружаясь под воду, колокол всколыхнется, однако морские волны не смогли совладать с его тяжестью. Снаружи послышался плеск, сталь под ладонями сделалась заметно холоднее, и в следующую секунду внутри стало темно. Мы оказались под водой.

Сама того не сознавая, я задержала дыхание.

– Дышите, – с улыбкой сказал Сухайл.

Я улыбнулась ему в ответ и перевела дух. Вне всяких сомнений, выглядела я весьма испуганной: границы между возбуждением и страхом почти неощутимы.

Однажды я уже видела подводный мир – в тот самый день, когда мы с Джейком купались в компании драконовых черепах. Но как же странно было видеть все то же самое за стеклом, оставаясь совершенно сухой! Косые лучи солнечного света слегка колебались в такт колебаниям волн наверху. Опустив взгляд, Сухайл удовлетворенно крякнул: в люк не просочилось ни капли.

Когда колокол достиг дна, Сухайл поднялся и с силой потопал ногами по полу. Убедившись в надежности нашей позиции, он кивнул мне, и я придвинулась к иллюминатору.

Мы опустились туда, куда и хотел Сухайл – на твердый и относительно ровный выступ, с которого открывался вид в глубину. С одной стороны, совсем близко, виднелся риф, едва не погубивший «Василиск». Разноцветные кораллы бесславно меркли рядом с пестрыми стайками шнырявших меж ними рыб. Одними этими рыбами я могла бы любоваться целый час кряду, хоть никогда прежде не питала к ним интереса – столь завораживающей была их красота.

Однако времени на это не было, и посему я поспешила ко второму иллюминатору, обращенному к океану. Здесь риф уступал место куда более расплывчатому ландшафту. Взгляд заметался из стороны в сторону, привыкая к искаженному виду. Оценив размеры и расстояния, я приготовилась записывать все, что удастся узнать о морских змеях.

Змей не заставил себя ждать. И даже не один: в некотором отдалении показались еще несколько. Вопрос был лишь в том, подойдут ли они ближе?

– Вода здесь просто превосходной чистоты, – изумился Сухайл за спиной. – Чаще всего на таком расстоянии не разобрать ничего, кроме темных пятен в тумане.

Упершийся в стекло нос дал понять, что я инстинктивно подалась вперед, стремясь уменьшить дистанцию.

– Вот бы они подошли ближе, – сказала я, и тут же крякнула от досады: дыхание затуманило иллюминатор.

Я быстро протерла стекло рукавом и прежде, чем заговорить вновь, не забыла отвернуться.

– Несомненно, они меньше того, которого я наблюдала на севере – как минимум вдвое. Однако не детеныши: с виду выглядят вполне сформировавшимися.