Путешествие начинается

Все самое плохое обычно происходит в совершенно обыкновенный день. Когда ты просыпаешься и даже не подозреваешь, насколько ужасные вещи тебе предстоит сегодня пережить. В такие дни все до омерзения обыденно, даже число на календаре, скорее всего, какое-нибудь совсем незапоминающееся, например семнадцатое или двадцать шестое.

Тот гадкий день тоже был абсолютно обычным. Двадцать первое августа. Отвратительное жаркое утро. Когда я ехал на работу, по радио крутили сущую белиберду, а у меня, как назло, сломался CD-проигрыватель. Солнце медленно поднималось из-за маленьких домиков, рассыпанных вдоль шоссе к Риверсайду, и медленно окрашивало окрестности в розовато-золотистый цвет. Шоссе казалось длинной фиолетовой рекой, кипящей от раскаленного воздуха.

Когда я подъезжал к универмагу «Колумбия», он всегда казался мне гигантским обломком скалы, утопающем в стремительном потоке автомобильных корпусов, ярко отблескивающих на утреннем солнце. На парковке пока что было непривычно пусто – она напоминала стартовую площадку какого-то огромного межпланетного корабля. Я всегда оставлял машину почти у самого края, иначе выехать отсюда будет просто невозможно.

У самого входа меня встретил один из наших курьеров, Дэрил. Он расхаживал туда-сюда и нервно теребил в руках свою кепку с надписью «Колумбия». Стоило мне приблизиться, как он сразу же начал тараторить, постоянно сбиваясь и путая слова.

– Мистер Шелли… Мистер Шелли… Тут кое-что случилось…

– В чем дело, Дэрил? – как можно спокойней спросил я, нутром ощущая, что произошло что-то весьма нехорошее.

– У меня… Сломалась машина, сэр. А к полудню я должен ехать в «Барроу Дринк» за партией дорогого виски.

– Неужели ты не успеешь починить свою машину до полудня?

– Боюсь нет, сэр. У меня сломалась коробка передач. Если отогнать в сервис, машину сделают часам к двум. Или даже трем.

Мои брови поползли к переносице.

– А как же Кент? Ларри? Где остальные курьеры?

– У Ларри сломана нога. А у Кента сегодня свадьба. Сэр… В «Барроу» некому ехать.

Меня начало трясти. День попросту не мог начаться хуже. Этот охламон Дэрил, конечно же, не сумеет утрясти проблему с автомобилем не то, что до полудня, но, как мне подсказывало чутье, и до самого вечера. Свою машину я ему дать не мог, потому что она была мне слишком дорога. Оставалось только одно – в «Барроу Дринк» придется ехать самому.

До полудня день тянулся, словно резиновый. Честно сказать, спустя пару часов я был даже рад, что мне удастся покинуть «Колумбию» и хоть немного проветриться. Выносить этот бесконечный людской поток я был просто не в силах. Самый большой минус в работе с людьми – ты начинаешь медленно и неуклонно превращаться в отчаянного мизантропа и сам этого не замечаешь.

В полдень жарило так, будто город находился в самом эпицентре сковородки. Когда я вышел из универмага и побрел через плотные ряды машин, мне показалось, что мои солнечные очки вот-вот растекутся по лицу. Попытавшись сесть на водительское сиденье своего автомобиля, я чуть не прожег себе штаны – кожа в салоне была настолько горячей, что просто дотронувшись до нее, можно было заработать внушительный ожог. Минуты полторы я пытался утолить жажду – одной маленькой бутылочки минералки не хватило, и пришлось открывать вторую. Впрочем, мне постоянно казалось, что вода испаряется, так и не достигнув моего желудка.

Возле шоссе какая-то дамочка пыталась втиснуть свою старую «Тойоту» на место у парковки. Ей мешал здоровенный зеленый «Додж», напоминающий громадного крокодила. Со стороны все это выглядело очень забавно – девушка высовывалась в окно, что-то кричала, тыкалась вокруг да около, как слепой котенок, но ничего не могла сделать. Я хмыкнул и завел автомобиль. По радио вновь гоняли всякую ерунду, и мне пришлось ехать в город под завывания очередной поп-певицы.

Марево колыхалось перед самым капотом и, казалось, расплавляло все окружающее пространство. Путь занял у меня почти час – «Барроу Дринк» находился почти в самом центре Риверсайда. Это было долгое и утомительное путешествие, но, тем не менее, за рулем я чувствовал себя намного лучше, чем в громоздком нутре универмага. Это была частичка свободы, и я мог видеть, как живут другие люди. Чем они занимаются в тот момент, когда я должен пропадать на работе, в тесных стенах, которые мне нельзя покидать, пока не кончится положенное время. Город вокруг жил абсолютно рутинно – тысячи автомобилей, сотни прохожих, снующих туда-сюда, невыносимая жара, делающая картину мира размытой и невнятной, словно бы сама действительность плавилась, точно мягкий сыр.

Я почти втянулся в этот долгий обжигающий полдень, превращающий все вокруг в таящую дрожащую массу, как вдруг за пару улиц до «Барроу Дринк» мне на глаза попалась знакомая фигурка. До боли родной силуэт, заставляющий сердце дробиться на сотни мелких кусков.