Путешествия во времени. Миф или реальность

Рис 39. Ольшанский замок в XVII, XX веке и в момент проведе­ния экспедиции «Космопоиска»

послы, политики, дипломаты, зато рождавшиеся в замке де­вушки становились женами правителей.

Одна из них, княгиня Софья Гольшанская, явилась исто­рии как основательница знаменитой династии Ягеллонов, хо­тя едва за это не лишилась головы. В 1420-х годах ее в каче­стве четвертой жены присватал 74-летний польский король Ягайло. Сватом выступил соперник Ягайло князь Витовт, весьма тонкий ход провернул стервец, подсунув красивую мо­лодуху пожилому величеству. Была у юной Софьюшки стар­шая сестра, и ее по всем правилам рода надо было отдать за­муж первой, но льстивый Витовт быстренько спровадил за­муж и старшую дочь за подвернувшегося другого князя. Далеко идущий замысел свой он раскрыл через несколько лет. Сначала с его подачи пополз слушок, что молодуха просто не может не изменять почти немощному восьмидесятилетнему старцу! Улики были, казалось, налицо: у Ягайло кроме Со­фьи было еще три жены, но за долгую супружескую жизнь они не сумели родить от тоща еще молодого короля, а Со­фьюшка подарила королю-старику одного за другим двух на­следников и уж забеременела в третий раз. Коща слухи об из­мене (и нелегитимности будущих престолонаследников) сов­сем окрепли, сводник Витовт прямо на Сейме (верховном совете) нашел в себе наглость открыто назвать короля рога­тым. А наставил их якобы некий Генрик из местечка Рогова. Взбешенный Ягайло едва не отправил и супругу, и изловлен­ного Генрика на плаху, но, к счастью для Софьи, ее мнимый или реальный любовник даже под страшными пытками бор­мотал лишь: «Королева не изменяла королю...» Семейный скандальчик замяли, тем более что Софья разродилась треть­им наследником. Королева пережила своего так и не разоб­равшегося в женщинах мужа почти на 30 лет, а под конец жизни, коща все вроде бы и начали верить в ее непорочность, вдруг открыто приблизила к себе того самого Генрика из Рого­ва... А третий сын ее (и сын короля?) стал великим князем Литовским и королем Польским Казимиром.

Такие и даже большие страсти творились в Ольшанском замке, хозяином которого с 1525 года стал род Сапегов. Пере­строенный Сапегами замок, который позже писатель Влади­мир Короткевич назвал «Черным», несмотря на недобрую сла­ву, современники считали самым красивым на территории Литвы и Белоруссии. И одним из самых страшных. В его тем­ных переходах, по мнению многочисленной челяди, просто не могли не витать духи и души невинно убиенных княжичей.

Однако жители замка больше боялись не их, а духа без­родной, бедной и скромной девушки.

ЖЕНЩИНА В БЕЛОМ

Вся ее вина была в том, она что хотела как лучше накормить своего мужа-строителя. А получилось как всегда.

В тот судьбоносный для Черного замка светлый день в очередной раз странным образом обвалилась одна из стен в строящемся неподалеку костеле. Стена была словно прокля­та, самые опытные каменщики вновь и вновь восстанавли­вали стену, но камни беспричинно рушились вниз. А время сдачи объекта на ударной средневековой стройке уж близи­лось. Надо сказать, что в католических странах в то время была широко распространена практика ремонта зданий пу­тем вмуровывания в стену всякой живности, и хорошо если .только кошек. Считалось, что, пока мумия заживо замуро­ванного находится внутри здания, она своей психической энергией убережет камни от разрушения. Поэтому ничего удивительного не было в том, что волхвы, к которым обрати­лись не хотевшие прослыть бракоделами строители, посове­товали замуровать в стену молодую женщину (стройка важ­ная, тут кошкой не отделаешься).

Где мирным каменщикам взять такую? Не в разбой же ударяться?! Порешили, что пожертвуют чьей-либо из жен, а чтобы страшный жребий самим не тянуть, жертву должна была выбрать судьба — пусть ею будет та, которая первой придет на стройку. Тертые жизнью и ворчливыми женами прорабы знали, что их благоверные не будут спешить. А кто знает, может, каждый из них втайне мечтал вполне легально и законно избавиться от своей жены... Но первой к финишу пришла самая молодая.

Тело несчастной и бросили затыкать дыру в стене. Стена и успокоилась, а строители рапортовали о сдаче объ­екта...

КОСТИ НЕСЧАСТНОЙ ВОПИЮТ

...Минут через десять — я уже думал, что звонок не работает, — массивная дверь отворилась, и ксендз на русском с польским акцентом поинтересовался, какие тяжкие грехи завели нас в час неурочный в Божью обитель. Терпеливо выслушал и участливо стал назидать нас не ве­рить сказкам и сомнительным слухам. «Я и не верю, падре, — молвлю в ответ, — потому и собираемся с вашего дозволе­ния приборами проверить наличие аномалий и доказать пол­ное их отсутствие. Вы только стену покажите, где девушку замуровали...»