Путешествия во времени. Миф или реальность

Ксендз морщится — негоже озабоченным поисками де­вушек соваться за этим в храм. Но не указывает греховод­никам на дверь, а лишь терпеливо и внятно вновь и вновь объясняет, как вредно таким большим в сказки верить. Вот приходите утром на службу, там грех-то и снимите с себя. А пока дверь храма закрыли от греха подальше.

Мирянин, работавший во дворе и ставший свидетелем разговора, тихонько посоветовал: «А вы обойдите храм с другой стороны, там одно крыло здания до сих пор занимает музей. Там, кстати, мой сын с полгода назад и видел Белую Даму... Только фамилию мою не пишите...»

С той стороны храма возле обычных деревенских сараев нам попался уже более разговорчивый мужчина, Александр Винцентович Лесницкий. Узнав о цели нашего приезда, он стал деловито, как при заполнении милицейского протокола, объяснять — где, коща и при каких обстоятельствах встре­чался с призраком. «А еще был случай, около часа ночи здесь возвращался домой, думал, что кто-то покрасил известью де­рево от вредителей, подхожу — а это девушка вся в белом платье до пят, вместо лица темное пятно. Висит над троту­аром и чуть колышется от ветра. Левую руку подняла и пома­нила меня. Жуткое дело, убеясал я... А потом еще мой друг ее видел, она и его пальцем манила... А еще...» Долго терпеть мы не могли, если такие дела творятся, то надо торопиться...

И уже через несколько минут мы беседовали с дирек­тором Национального художественного музея Чеславой Акулевич. Ей с ходу понравилась сама идея проверить при­борами отсутствие (теперь мы так и сказали, что хотим, как люди серьезные, опровергнуть все слухи) Белой Дамы.

«Только почему отсутствие?» — «Да разве теперь можно найти хоть какие-то следы?» — «Я тоже поначалу не верила, — переходит на шепот Чеслава Францевна, — пока несколько лет назад сама не увидела. Была в келье одна, вдруг из стены вырастает серая такая полупрозрачная рука и нажимает на выключатель света!» Неожиданно при этих словах гаснет свет во всем музее разом. Секунды через две с улицы доносится грохот молнии. Понимаю, что это грозовой разряд угодил где- то рядом в подстанцию, но все равно по спине веет холодком. Свет зажигается — наша техника сильнее всякой там мисти­ки. За окнами бушует осенняя гроза, и я про себя отмечаю, что расставлять палатку теперь придется только внутри полу­разрушенного замка, пусть там гуляют сквозняки и привиде­ния, но зато это — единственное сухое место в округе.

Уговаривать долго директора не пришлось, собственно, теперь директор уговаривала нас — как единственную свою надежду избавиться от призрака («а то психика на пределе, женщины у нас увольняются, даже мужчины-археологи от­казываются работать!»). Спускаемся по хлипкой лестнице в заваленный строительным мусором подвал. Храбрая Чесла­ва Францевна руководит сверху всеми нашими передвиже­ниями и наводит на цель.

Вот здесь, когда расчищали подвал, двое наших рабо­чих в 1997 году и нашли скелет девушки. Почему решили, что ее замуровали? Скелет был в странной позе — полусидя, ногами под стеной...

А где сам скелет? — спрашиваю недоверчиво.

Строители слышали про заклятие и решили похоро­нить. Обратились в обе наши церкви, там отпеть тело отказа­лись. Похоронили сами, отнесли косточки на кладбище в ко­робке и закопали, думали, священники потом упокоят душу.

И упокоили?

Нет. Место потеряли. Оба строителя, что схоронили косточки, сами вскоре, буквально в течение нескольких не­дель или месяцев, померли, их и упокоили. А кроме них, точно место никто не знал... Вот после этого, кстати, здесь призраков и стали видеть.

Что-то не сходится, Чеслава Францевна. Если бы это были косточки той самой Белой Дамы, то стена должна была бы разрушиться — здание-то заговаривали на жертву, кото­рой сейчас нет.

А вы посветите фонарем вверх!.. С тех пор мы и му- чимся, все деньги как в прорву на ремонт уходят.

От места, где лежали косточки убиенной, до потолка (как выяснилось позже, и до самой крыши) вверх, извива­ясь, идет черная трещина. По заплаткам видно, что заделы­вать ее пытались не раз.

И как теперь думаете спасать здание? — Я имел в ви­ду техническую сторону реставрации, но разволновавшаяся Акулевич поняла все по-своему:

Теперь мы если кости в подвале находим, больше не хороним. Все останки пока здесь. И кстати, все скелеты мужские... Когда подниматься будете, эти ящики удобнее под лестницу прислонить!..

Пять ящиков (кажется, из-под помидоров) были, слов­но коробки рассыпной мозаики, доверху наполнены потем­невшими от времени костями. Сверху опять громыхнуло, и свет погас, теперь окончательно. В истории было много темных страниц, — за этими светлыми мыслями я и не заме­тил, как выбрался наверх, не воспользовавшись ни ящика­ми, ни лестницей.

РУКОПАШНАЯ СХВАТКА

С НЕВИДИМКОЙ