Путевые впечатления. Юг Франции

Над главным входом укреплен небольшой античный барельеф, изображающий трех женщин с плодами в руках. Под этими фигурами можно прочесть следующие сокращенные слова:

МАТ: AUG. PH. Е. MED.

Их истолковывают так:

Matronis Augustis, Philexus Egnatius, medicus.^[9]

Возраст кафедрального собора святого Иоанна на первый взгляд кажется меньше указанного нами. Его портик и фасад несомненно датируются четырнадцатым веком, так что они были переделаны или всего лишь достроены в это время; впрочем, для знатока древностей подтверждение указанной выше даты сооружения собора таится в архитектуре главного нефа, камни которого несут на себе совершенно явственный отпечаток воспоминаний, привезенных из крестовых походов, и успеха, с каким в ту пору восточное искусство стало проникать к западным народам.

Одна из капелл, которые образуют боковые нефы церкви и число которых архитектор обычно доводит до семи, в память о семи чудесах света, или до двенадцати, в честь двенадцати апостолов, называется капеллой Бурбона. Девиз кардинала, состоящий из четырех слов «Не надейся, не бойся», воспроизведен здесь в нескольких местах. Петр де Бурбон, брат кардинала, добавил к этому девизу переплетенные между собой «П» и «А» — первые буквы его собственного имени и имени его жены Анны Французской. Украшающие же его чертополохи указывают на то, что король сделал Петру де Бурбону дорогой подарок, отдав ему в жены свою дочь. Поспешим отметить, что резьба удалась лучше, чем каламбур.

Одна из четырех колоколен, расположенных, в противоречии с архитектурными правилами того времени, по бокам здания у каждого из его углов, служит местом нахождения едва ли не самого большого колокола во Франции: он весит тридцать шесть тысяч фунтов.

Городскую ратушу, находящуюся на площади Терро, лионцы показывают приезжим с особой, насколько можно судить, охотой; ее фасад, построенный по чертежам Симона Мопена, являет собой все признаки тяжеловесной и холодной величественности, присущей архитектуре времен Людовика XIV. Когда путешественник спускается по ступеням ратуши, он оказывается рядом с местом, вызывающим воспоминания об одном из самых страшных событий, какие Франция хранит в архивах совершенных в ней преступлений, — у его ног простирается площадь, на которую скатились головы Сен-Мара и де Ту.

Благодаря прекрасному роману Альфреда де Виньи, эта трагедия стала хорошо известна в наше время; заключительная его сцена — одна из самых замечательных из всех, когда-либо задуманных и написанных, и мы полагаем, что доставим удовольствие нашим читателям, сопоставив вымысел, рожденный в голове поэта, и лишенный всяких прикрас достоверный отчет, записанный пером секретаря суда. Это дает возможность увидеть схватку двух великих богинь, одна из которых главенствует в поэзии, а другая — в истории: фантазии и истины.

«В пятницу 12 сентября 1642 года в семь часов утра, господин канцлер вошел в Лионский дворец правосудия в сопровождении господ комиссаров, посланных королем для участия в суде над господами де Сен-Маром и де Ту.

Обязанности королевского прокурора исполнял на этом суде господин генеральный королевский прокурор парламента Дофине.

Когда они явились в зал заседаний, начальник стражи был послан со своей ротой в замок Пьер-Сиз за г-ном де Сен-Ма-ром, и в восемь часов его доставили в наемной карете во дворец. Войдя туда, он спросил: “Где мы находимся?” Ему ответили, что он находится в здании суда; удовольствовавшись этим ответом, он решительным шагом поднялся по лестнице.

Вызванный в зал заседаний, он пробыл перед судьями примерно час с четвертью.

Около девяти часов господин канцлер отправил начальника стражи за г-ном де Ту в тот же замок Пьер-Сиз и в том же самом экипаже.