Путевые впечатления. Юг Франции

Убийцы, избежавшие людского мщения, не ушли от Божьей кары: почти все они кончили свою жизнь плачевно. Рокфор и Фарж заболели какими-то странными неведомыми хворями, похожими на те известные с древних времен недуги, какие рука Господа насылала на народы, которые он хотел покарать. У Фаржа началось стягивание кожи, сопровождавшееся такими мучительными болями и таким жжением, что его живым закапывали в землю по самое горло, чтобы остудить. У Рокфора началась гангрена, поразившая костный мозг; разрушив кости, она лишила их крепости и твердости, так что ноги перестали его держать, и он передвигался только ползком, как пресмыкающееся. Оба умерли в лютых мучениях, сожалея о том, что не попали на эшафот, который избавил бы их от такой ужасной агонии.

От Пуантю, судом присяжных департамента Дром приговоренного к смерти за убийство пяти человек, отреклись его приверженцы. Какое-то время в Авиньоне встречали его жену, безобразную калеку, ходившую из дома в дом и просившую милостыню для того, кто в течение двух месяцев был королем междоусобицы и кровопролития; затем однажды она появилась с черной тряпкой на голове и уже ничего не просила: Пуантю умер, и никто не знал в каком углу, в расселине какой скалы, в глубине какой чащи окончил он свои дни, словно старый тигр, у которого спилили когти и вырвали зубы.

Надо и Маньян были приговорены оба к десяти годам каторги. Надо там и умер, а Маньян вышел на свободу и, верный своей склонности к убийствам, стал служить на живодерне, где занят сегодня тем, что травит ядом собак.

Есть и другие — они живы до сих пор, имеют должности, кресты и эполеты, радуются своей безнаказанности и, вероятно, полагают, что им удалось укрыться от Божьего ока.

Подождем!

воклюзский источник

Если, побывав в Авиньоне, вы осмотрите папский дворец, который мы только что попытались описать; церковь Нотр-Дам-де-Дом, которая представляет собой переходную ступень от романского стиля к готическому, — с ее папертью, относящейся к десятому веку, и с находящейся в ней гробницей Иоанна XXII, созданной в период расцвета готики и восхищающей утонченностью и изяществом работы; если вы посетите музей, который был завещан городу г-ном Кальве и в котором находится картинная галерея, кое-какие произведения античного искусства гг среди них шарж на Каракаллу, представленного в виде продавца пирожков, а также несколько реликвий времен средневековья, например гробница Жака II де Шабанна — именно ее мы тщетно искали в Лапалисе во дворе станционного смотрителя; и наконец, если вы затворитесь на час в комнате № 3, где происходили страшные события, о которых мы рассказали читателю в предыдущей главе, — то можно считать, что в Авиньоне вами увидено все, и, чтобы отвлечься от мыслей об убийствах в Ледяной башне и массовых потоплениях в Роне, вам надо взять карету у Буайе, нанять в качестве провожатого его сына, веселого, неутомимого и толкового молодого человека, и ранним утром, покинув город, направиться к Воклюзскому источнику, навевающему воспоминания о Петрарке и Лауре.

Мы не будем входить ни в какие споры о том, существовало или не существовало это небесное видение, которому поэт придал телесную форму, ведь на эту тему написаны целые тома с доводами за и против; нам до этого нет никакого дела, потому что для нас Лаура не только существовала, но существует еще и поныне. Могущество гения столь велико, что он способен вызывать к жизни, как Бог, и более того, если Бог скупо отсчитывает нам дни, то гений наделяет создания своего воображения вечной жизнью; вероятно, Беатриче, Офелия и Маргарита существовали лишь в фантазии Данте, Шекспира и Гёте, но, спрашивается, разве когда-нибудь рука Божья создавала из нашей человеческой глины что-либо более совершенное?!

Дорога, ведущая из Авиньона в Воклюз, полна прелести и весьма напоминает путь из Рима во Фраскати: те же горы в отдалении, такой же прозрачный воздух окрашивает теми же тонами такой же горизонт. Авиньон, как и его владыка, — папский город, и если у него нет Капитолия, то, по крайней мере, есть свой Ватикан.

Немного не доезжая до гор, вы встречаете на своем пути маленький городок Л'Иль, который живописно расположен, как и следует из его названия, на узкой косе, окруженной водой; эта вода — та, что вытекает из Воклюзско-го источника, глубокого, бурлящего, быстрого потока, который в полульё от своего начала разделяется на семь судоходных рукавов, а заодно отказывается от своего поэтического имени, не желая порочить его, ибо он должен крутить мельничные колеса и приводить в движение фабричные машины, и принимает новое — Сорг. Обычно в этом городке оставляют карету и затем пешком идут по тропинке, вскоре углубляющейся в горы.