Путевые впечатления. В России. Часть первая

Князь Петр Долгоруков в своей книге "Обзор главных фамилий России" утверждает, что по женской линии Пушкин происходит из того рода Пушкиных, который, разделившись позднее на две ветви — Бобрищевых-Пушкиных и Мусиных-Пушкиных, — некогда проживал в Радше, а в XIII веке перебрался из Германии в Россию, подарив своей новой родине в XVII и XIX веках немало бояр.

Но нам в такое верится с трудом. Скорее всего, эти семьи заговорили о своих родственных связях с Пушкиным после смерти поэта, чтобы присоединить его литературную славу к своей исторической известности; во всяком случае, есть точная уверенность, что при жизни поэта не было и речи об этом родстве.

Пушкин вспомнил своих предков, когда Булгарин в своей газете набросился на него с обвинениями в низком происхождении, и поэт ответил стихами, похожими на песню "Простолюдин" Беранже, и эпиграммой, которую мы приводим в возможно более точном переводе:

Решил Фиглярин, сидя дома,

Что черный дед мой Ганнибал

Был куплен за бутылку рома И в руки шкиперу попал.

Сей шкипер был тот шкипер славный,

Кем наша двинулась земля,

Кто придал мощно бег державный Рулю родного корабля.

Пушкин, воспитывавшийся в императорском Царскосельском лицее, который основал в 1811 году Александр I, был поистине скверным учеником; поэт, поступивший в лицей в год его основания, еще находился там в 1818 году, когда он сочинил и бросил на пути у императора оду "Вольность", которую тот поднял и прочел. Ода заканчивалась стихами о смерти Павла I:

Самовластительный злодей!

Тебя, твой трон я ненавижу,

Твою погибель, смерть детей С жестокой радостию вижу.

Читают на твоем челе Печать проклятия народы,

Ты ужас мира, стыд природы,

Упрек ты Богу на земле.

Когда на мрачную Неву Звезда полуночи сверкает И беззаботную главу Спокойный сон отягощает,

Глядит задумчивый певец На грозно спящий средь тумана Пустынный памятник тирана,

Забвенью брошенный дворец —

И слышит Клии страшный глас За сими страшными стенами,

Калигулы последний час Он видит живо пред очами,

Он видит — в лентах и звездах,

Вином и злобой упоенны,

Идут убийцы потаенны,

На лицах дерзость, в сердце страх.

Молчит неверный часовой,

Опущен молча мост подъемный,

Врата отверсты в тьме ночной Рукой предательства наемной…

О стыд! о ужас наших дней!

Как звери, вторглись янычары!..

Падут бесславные удары…

Погиб увенчанный злодей.

И днесь учитесь, о цари:

Ни наказанья, ни награды,

Ни кров темниц, ни алтари Не верные для вас ограды.

Склонитесь первые главой Под сень надежную Закона,

И станут вечной стражей трона Народов вольность и покой.

Признаться, я с некоторой неохотой перевожу эту оду: брань несвойственна ни моему таланту, ни моему характеру, и сделанный мной перевод предлагается вниманию наших читателей лишь для того, чтобы они могли получить представление как о снисходительности Александра, так и о гении Пушкина.

В самом деле, Пушкин был несправедлив, называя тираном несчастного императора, почти доведенного до безумия одиночеством и умерщвлением плоти, и, тем не менее, в царствование сына того, чье мертвое тело он предал поруганию, Пушкин не был ни арестован, ни судим, ни наказан: ему было предписано покинуть Санкт-Петербург и вернуться в отцовский дом.

Некоторое время спустя после того, как поэт возвратился к отцу, он получил приказ отправиться на Кавказ.

У нас получение приказа подвергнуть свою жизнь опасности, держа в руках ружье, считается не наказанием, а милостью.

Уединение, горы, потоки, снежные вершины, сверкающее море — все это придало сил созерцательной натуре Пушкина и развило его поэтический дар, которым восхищается вся Россия.

И действительно, там, в ущельях Терека, на берегах Каспия, рождались стихи, сочиненные им для России, и ветер, дувший из Азии, доносил их до Москвы и Санкт-Петербурга.