Пути и маски

— Они сказали, что Турий ушёл вперёд без нас по их просьбе. И ещё — что мы сбились с дороги.

— Враньё, — бросила Гаудрун. — Скорее уж ночью они клюнули его в темечко, а тело закидали песком…

Тааль вздрогнула. Нет, у них не хватило бы сил на такое. Пожалуйста, пусть не хватило бы.

«Мы идём по верному пути, на юг. Я соблюдаю условия договора. Вы обещали не трогать моих друзей».

«Они не тронуты, — один из грифов сделал мелкий шажок навстречу, и Тааль отшатнулась, не успев подумать. — Турий-Тунт здоров и в безопасности, всего лишь обезоружен. Но он уже несколько дней водил вас кругами, Тааль-Шийи. Нас удивляет, что ты не заметила».

Интересно, как это можно заметить, если Пустыня везде одинакова? Песок — и всё. Пустота, безмолвие и обнажённое, страшно-монотонное течение времени. Точно так же было, когда Тааль сидела возле больной матери, тщетно дожидаясь, что та заговорит с ней или с отцом. А Делира не хотела возвращаться из своей новой вселенной — той, где выкармливала и кутала в пух живого птенца… Тогда время текло так же вязко, и так же колотила в виски каждая секунда.

«Отведите нас к нему, — попросила она. Грифам, конечно, можно не верить, но больше здесь верить попросту некому… — Укажите правильный путь, раз уж я должна попасть к тауриллиан».

«Отведём, — пообещал равнодушный голос, и три головы на облезлых шеях, как одна, повернулись в сторону Гаудрун. — Но другая майтэ должна улететь с нами. Тебе необходимо остаться одной для последнего испытания, Тааль-Шийи. Если выдержишь его — будешь допущена в Молчаливый Город и дальше, к господам».

— Что такое, Тааль? — с удвоенной тревогой завозилась Гаудрун. — Они пялятся на меня дольше, чем ваш хамовитый Руоль с Лестницы…

— Они просят тебя лететь с ними, — сказала Тааль, стараясь не смотреть на неё. — Говорят, что так нужно.

Гаудрун издала гневный возглас и расправила иссиня-чёрные крылья, готовясь к схватке.

— Да ну? А больше им ничего не нужно?… Чтобы я оставила тебя с ними? Да ни за что, пусть даже мне предложат сто дней южного ветра для полётов!

«Скажи маленькой глупой майтэ, что её отведут к брату, Тааль-Шийи, — пронудил голос в голове Тааль. Грифы по-прежнему сидели и ждали; один из них почесался клювом, и на Тааль пахнуло вонью мертвечины. — Если она полетит с нами, то намного скорее встретися с ним. Если откажется — вы будете блуждать по Пустыне, пока не умрёте, и ты никогда не увидишь господ. Выбор за вами».

Тааль вздохнула. Выбор действительно был, но его в то же время и не было… Она уже знала, что скажет Гаудрун, когда это выслушает.

«Каким будет испытание? Я не уверена, что выдержу второе такое же…»

«Мы ничего не знаем заранее. Мы лишь слуги господ, и испытание определят они, Тааль-Шийи».

— Позови водного духа, Тааль, — предложила Гаудрун, уже сама не своя от беспокойства. — Пусть прогонит их и подскажет нам, где кентавр.

— Эоле приходит, когда посчитает нужным, — устало объяснила Тааль. — Я не всемогуща, чтобы звать его… Ступай с ними, Гаудрун. Они обещают проводить тебя к брату.

— К Бииру? — лицо Гаудрун осветилось изнутри, но потом она заново поникла. — Я не думаю, что им можно верить… Ты что, прогоняешь меня?

— Так надо.

— Я не улечу. Ты бы видела себя — ты же едва жива. Не могу я бросить тебя…

— Так надо, Гаудрун, — повторила Тааль. Ей совершенно не хотелось расставаться с подругой, и совсем недавно она бросилась бы к ней, умоляя не поддаваться искушению… Но с недавних пор Тааль научилась притворяться. — Если тебе так проще — да, я прогоняю тебя, — она подбавила в голос холода, скопившегося за ночь, допустила трель, с которой обычно не обращаются к друзьям. — Я прошу тебя улететь. Ты должна оставить меня одну.

Гаудрун грустно вскрикнула и опустила крылья. Пожалуй, даже среди разноцветных лис-оборотней Тааль не видела её такой обескураженной.

— Ты сама не знаешь, что говоришь. Твой разум всё ещё мутится… Нельзя оставаться одной в таком месте. Нельзя делать в одиночку что-то, чего от тебя добиваются эти твари…

Тааль не стала уточнять, говорит она о грифах или о тауриллиан.

— Наоборот, — с деланой твёрдостью возразила она, — только в одиночку это и можно делать… Улетай, Гаудрун. Пожалуйста.

— Скажи ещё раз, — побледнев, попросила Гаудрун. — В последний раз скажи, что я не нужна тебе сейчас.

«Неужели это так важно для тебя?» — в смятении подумала Тааль. Её сжигал стыд, но она ответила ещё более ледяным аккордом — ветер над пустошью, вода в лесном источнике, лепестки синих орхидей в крапинках росы…

— Ты не нужна мне сейчас. Улетай.

Молча Гаудрун сделала пару шажков, присела и чёрным ураганчиком взмыла в небо. Грифы мгновенно окружили её, и на Тааль ещё раз пахнуло их гнилостным запахом — так отвратительно, будто рядом лежала дюжина мёртвых тел.

* * *