Пути развития химии. Том 1. От первобытных времен до промышленной революции

Известнейшим покровителем алхимиков был герцог Эрнст Август Саксонский-Веймарский. Даже сам "просвещенный" монарх Фридрих II Прусский,- как сообщил Копп,- в 1751 г. выдал даме-алхимику госпоже фон Пфюль из Саксонии 10 000 талеров на проведение опытов по трансмутации [11, т. II, с. 253]. Он же основал в Берлине лабораторию, в которой позволял одновременно работать многим алхимикам для достижения "политических целей короля" [32, с. 287]. Дворянин фон Циммерман, лейб-медик и гофрат в Ганновере, так передает слова, с которыми Фридрих II обратился к своему министру фон Хорту. "Алхимия — это разновидность болезни, которая надолго вызывает помутнение разума, она приходит неожиданно и распространяется как эпидемия" [30, с. 145]. Неудивительно поэтому, что Фридрих II проявлял терпимость и по отношению к "антиалхимикам". С 1714 по 1734 г. в Берлине жили Георг Эрнст фон Шталь и его ученики, например Потт и Эллер. Как и Шталь, его ученики доказывали в книгах и лекциях, что сочинения алхимиков — сплошной обман и бессмыслица.

Алхимики процветали и при венском дворе. В 1784 г. императрица Мария-Терезия приняла под свое покровительство некоего Зефельда, который якобы овладел тайнами трансмутации. Император Франц I также надеялся воспользоваться плодами трудов этого "ученого" и даже заключил алхимика под стражу, предварительно предоставив ему все необходимое для работы. Зефельд проводил свои опыты дО тех пор, пока не сбежал [11, т. II, с. 212].

В тех случаях, когда алхимиков уличали в обмане, упрекали, что они не выполнили своих обещаний, приверженцы "искусства Гермеса" указывали на получение ими в процессе работы очень важных для практики веществ. Блестящие химические знания, прекрасное умение ставить эксперименты и проведение многочисленных опытов позволили алхимику и химику-практику И. Бёттгеру вместе с его коллегой Э. Чирнгаузом установить состав фарфора. Это спасло ученых от вынесения им смертного приговора как шарлатанам. И. Кункель был крупнейшим специалистом по производству стекла и изобрел несколько оригинальных способов изготовления разновидностей этого материала.

До тех пор пока такая "побочная" химическая практика сопровождала поиски путей превращения обычных металлов в золото, алхимики могли рассчитывать на твердую поддержку князей и государственных деятелей. Последние иногда привлекали алхимиков в целях осуществления своих финансовых махинаций (в частности, для изготовления фальшивых монет), а также для развития ремесел и фабричного производства (красителей, фарфора, стекла и металлических изделий), организованных уже по капиталистическому способу из-за растущей конкуренции. Помимо экономических, были и другие немаловажные причины, которые способствовали процветанию алхимии. Они коренились в специфике господствовавшей в то время религиозной идеологии: в слепой вере во всемогущество бога и его апостолов, непогрешимость святых и непреходящую силу религии, а также в боязни чертей, ведьм, ночных привидений, духов, колдовства.

Виглеб совершенно справедливо заметил в 1777 г., что вера в трансмутацию — это то же, что вера в колдовство, жертвами которого люди были еще в первой половине XVIII в. [7, с. 353]. "Волшебная" алхимия укрепляла и веру во влияние небесных светил на земные события. Еще Бернхардт в своей книге "Химические исследования и опыты", опубликованной в 1775 г. [39], говорил о воздействии Солнца и звезд на изготовление лекарств и другие химические процессы.