Пыль и сталь (СИ)

Деревянный трактир в два этажа, с серой черепичной крышей, который почему-то выглядел новее собственной старой закопчённой трубы. Она торчала кривовато и выглядела совсем не к месту. По мере приближения можно было разглядеть выкрашенные ярко красным ставни с резьбой, напоминающей языки пламени, а также вывеску, формой похожую на огонь костра. Под навесом пристройки несколько привязанных лошадей безмятежно жевали сено.

— «Хворост и Факел», — прочитал Таринор на вывеске, добравшись до входной двери, и один из коней заржал. — Что за дурень придумывал название… Ну да ладно, нам от них нужно немного. Драм, запомни: ты — мой двоюродный брат. Больной и немой. Можешь иногда покашливать для эффекта. «Больной и немой» — чем не название для трактира? Уж точно получше, чем «Хворост и Факел»…

— Хорошо, — ответил эльф дрожащим хриплым голосом, после чего зашёлся в кашле.

— Не переигрывай. Не хватало ещё, чтобы нас погнали отсюда как чахоточных. Пойдём.

Внутри трактира оказалось шумно и жарко, несмотря на открытые нараспашку окна. Причиной тому был яростно пылающий огонь в очаге, над которым был подвешен большой овальный котёл. Крышка на нём плясала и грозила вот-вот сорваться с места. Барная стойка стояла напротив входа, а на неё опирался трактирщик, смурной, полноватый мужчина с залысиной на лбу, обрамлённой жидкими чёрными волосами. Справа же, за стоящими полукругом столами, располагались разномастные посетители. Торговцы утоляли голод и жажду, а их усталая охрана наслаждалась долгожданным отдыхом, сняв сапоги и распахнув пропотевшие стёганки.

Была среди них и пара человек в белых накидках. У ног одного из них покоился выкрашенный в белый цвет щит. Изображённый на нём объятый пламенем меч, кажется, герб Брэннов, наискось пересекала голубая полоса — «Слеза верности», знак незаконнорождённого, символ слёз, пролитых из-за неверности супруга или супруги. Никто из посетителей не обратил никакого внимания на пару путников, поэтому они, не мешкая, направились к стойке.

— Трактирщик? — обратился наёмник к мужчине. Тот лениво протирал стакан, а неподалёку от него стоял облокоченный на стену дорожный посох из тёмного дерева, оба конца которого были обиты металлом.

— А кто ж ещё? — буркнул тот, не отрывая взгляда от руки с тряпкой. — Кроме меня ж никто этим заниматься не будет, так? Вы выпить или просто языком почесать пришли? Если второе, то мне некогда. Совсем. Вот горло промочить — это завсегда, только деньги сразу, в долг не наливаю. А если хотите поглазеть на представление, идите за стол, скоро начнётся. Сразу, как только этот дармоед вернётся. И где его только черти носят…

— Не слишком-то ты вежлив для трактирщика, — заметил Таринор.

— А с чего это мне расшаркиваться перед каждым, кого ветер принесёт на порог? — перебил трактирщик, после чего рявкнул на эльфа: — Эй, ты! Ну-ка не кашляй на стойку! Не хватало ещё перемывать после всяких заразных.

— Что ж, мы вполне можем найти другой трактир. С более приветливым хозяином, — Таринор сделал пару шагов к выходу, похлопав по кошельку за пазухой так, что был слышен негромкий звон.

— Эй, постой! — воскликнул трактирщик, переменив выражение лица на более благодушное. — Я, это… Глядя на вас, решил, что вы очередные бродяги, охочие до халявной выпивки. Захаживают порой, знаете ли…

— Много ли ты видел бродяг с мечом на поясе?

— Да уж больше, чем хотелось бы. Особенно после войны. В молодость мою, помню, долина была спокойным краем, а нынче, — трактирщик заговорил тише, — даже рыцари — и те скурвились…

— Ну, эти во все времена святыми не были. Не в сказке же живём. Лучше скажи, чего выпить найдётся.

— Есть дракентальское тёмное! Или, если изволите, эрберский лагер! Неразбавленный, прошу заметить!

— А «Чёрный лес»?

— Вот, чего нет, того нет, — развёл руками мужчина. — Но есть сливовая наливка! Попробуйте, не пожалеете!

— Не… Меня после неё ноги едва держат, а нам ещё идти. И дракентальского две кружки, — ответил Таринор и спросил Драма: — Ты же будешь?

Вместо ответа эльф что-то промычал и замотал головой.

— Ну, значит мне больше достанется.

Наёмник облокотился на стойку спиной и обратил взгляд к столам.

— Интересно они расставлены, у самых стен, подальше от очага. Видать, чтобы слишком жарко не было. Или чтобы удобнее представление смотреть. Что ж, поглядим, чем тут народ завлекают настолько, что хозяин позволяет себе так себя вести с гостями. С таким подходом здесь вообще никого быть не должно, даром что на тракте стоит, а тут, поди ж ты, яблоку негде упасть.

Тем временем входная дверь отворилась и впустила юношу, сильно выбивавшегося из общей массы посетителей. Он был высоким и тощим на вид, с взъерошенными огненно-рыжими волосами и недельной щетиной. Тонкие брови над зелёными глазами были вскинуты, а острый нос казался длинным на фоне острых черт веснушчатого лица. Тело его покрывала серая холщовая рубаха без рукавов, а худые, но жилистые руки были зачем-то обмотаны до локтей бинтами, какими обычно бинтуют раны в лазаретах.