Пыль и сталь (СИ)

Он окинул гостей взглядом, выражавшим некое пренебрежение, если не сказать отвращение, и подошёл к очагу, постукивая кончиками пальцев по бёдрам. Тотчас гул разговоров затих, а всё внимание постояльцев переключилось на него.

— Гляди-ка, Драм, не обманул трактирщик. Вот и представление, — Таринор ткнул эльфа локтем. — Заезжий фокусник с юга? Мало этой шушеры в портах, так они и в трактиры лезут.

Драм в ответ промычал что-то нечленораздельное и кашлянул несколько раз.

— Ах да, ты же немой, — усмехнулся Таринор. — Славно же у тебя выходит. Не думал в артисты податься?

За стойкой вновь появился хозяин трактира с парой полных до краёв кружек, пена из которых шла через край. Он аккуратно поставил их перед наёмником и утёр пот со лба.

— Вот, две кружки дракентальского. Извольте, один марен.

— Получишь, как ещё две принесёшь.

— Тогда будет два марена, по серебряному за пару кружек.

— Вот как? И всюду здесь такие цены?

— В каждом трактире до самого Хвоста дракона.

— Чёрт-те что… Ладно, будь по-твоему, — вздохнул Таринор, подбросив блестящую монетку пальцами.

Трактирщик ловко поймал её и попробовал на зуб, после чего с улыбкой спрятал в карман фартука.

— Кстати, как вам наша диковинка? — проговорил он, отвернувшись к бочкам.

— Рыжие не в моём вкусе. Он что, фокусы будет показывать? Или на голове стоять? Или это очередной конкурс «кто больше выпьет», чтобы прокисшее сбыть?

— Сами всё увидите, добрые господа! — ответил трактирщик с хитрой ухмылкой.

Таринор развернулся в сторону столов, а Драм, недоверчиво косился на кружку с пивом. Тем временем обещанное представление набирало обороты. Рыжий принялся выделывать причудливые движения, и наёмник решил, что сейчас в руке юноши внезапно появится монета или платок, как это обычно бывает.

Однако неожиданно «фокусник» выкинул руку вперёд, и гости ахнули. В ней горел огонёк. Самое настоящее пламя плясало на его ладони, не причиняя видимых неудобств. Рыжий с надменной улыбкой оглядев изумлённые лица, вскинул руку и подбросил огонёк в воздух под самый потолок. Только Таринор подумал, что это мог быть горящий уголёк или кусочек ткани, смоченный в масле, как юноша резким движением поймал огонь в воздухе, и развёл руки в стороны. Теперь пламя горело уже в обеих ладонях. Притом куда сильнее прежнего, хотя должно было бы погаснуть.

— Эй, Драм, погляди, — шепнул Таринор, и эльф развернулся.

Мгновение, и вокруг рыжего уже крутилось настоящее огненное колесо, проходившее через ладони. Вдруг оно разделилось на пару огненных змей, описывающих спирали вокруг юноши. Зрители отшатнулись дальше от полыхнувшего пламени, тепло которого дошло даже до наёмника, сидевшего довольно далеко. Потоки огня двигались всё быстрее и быстрее, пока не превратились в сплошной огненный кокон, за которым не было видно ничего.

— Shael’adessir, маг стихий… — еле слышно пробормотал Драм, прикрыв рукой лицо от яркого света, исходившего от объятого пламенем человека.

Оно горело столь ярко, что казалось, сейчас от юноши останется лишь горсть пепла на полу, но вдруг огонь исчез так же внезапно, как и появился. Взору посетителей вновь предстал живой и невредимый рыжий парень с причёской, напоминающей костёр, вот только бинты на его руках дымились и выглядели порядком обгоревшими.

Трактир взорвался восторгом! Свист и хлопанье в ладоши перемежалось стуком кружек и хвалебными выкриками. Но юношу, казалось, это всё не интересовало. Он натянуто улыбнулся всем, кивнул головой и направился к стойке. Подойдя, он резко облокотился на неё локтями, рядом с наёмником.

— Плесни-ка тёмного, Берт, — проговорил он, опустив голову.

От повязок на руках поднимался дымок и исходил запах гари.

— Чего уставился? — обратился юноша к наёмнику. — Повязку не подарю, на свадьбе сестры выступать не буду, фокусы показывать не научу.

— Игнат! А ну прекращай хамить добрым господам! Вы уж его простите, он, видимо, хочет жалованье себе срезать.

— Да ладно тебе, не кипятись… — безразлично проговорил юноша. — Добро пожаловать, и всё такое. Понравилось представление? Расскажите друзьям, приходите ещё и не забудьте поцеловать в зад этого лысого благодетеля… Он готов хоть перед вшивым гоблином стелиться, если тот бросит ему стёртую монетку. Тошно уже.

— Ты на эти стёртые монетки живёшь, пьёшь и жрёшь, Игнат! После прошлого раза мне следовало вышвырнуть тебя. Ты и сейчас чуть не спалил всё вокруг!

— У вас был пожар? — наёмник отхлебнул из кружки.

— Был. Ох был… Пожарище! Всё из-за него — бездельника! Нет бы аккуратно, так нет, выпендриться надо… Из жалости его держу. Идти-то ему некуда, верно, Игнат? Кто ж его такого терпеть будет?

Кулаки Игната сжались так, что послышался хруст. Он поднял взгляд на трактирщика и процедил сквозь зубы.

— Лучше не зли меня, Берт. Ты же не хочешь ремонтировать свой обожаемый трактир ещё раз? Мы с тобой оба знаем, что мои «фокусы» с лихвой покрывают и ремонты, и мои харчи, — в его глазах словно вспыхнул огонь, разгоравшийся с каждым словом.