Пыль и сталь (СИ)

Старый часовой, тот самый, что впустил Таринора и остальных в город двумя днями раньше, сидел на табурете рядом с распахнутыми воротами. Днём врата Дракенталя то и дело в обе стороны пересекали крестьяне из предместий с мешками овощей, спешащие на рынок, торговцы на телегах, гружёных различным добром, и, время от времени, рыцари в ярких одеждах, спешащие по своим рыцарским делам. Об этих делах привратник старался не думать. Его задачей был осмотр телег и взимание подати за торговлю в городе, и ей он уже много лет с удовольствием занимался. Не мерить же старику шаги в караулах и на обходах? А если торговцев скапливалось много, всегда можно было попросить помочь стражников помоложе.

Вдруг часовой завидел человека, вид которого заставил его вскочить с места и вытянуться по струнке, даже несмотря на согнувшуюся от возраста спину. Командующий стражей Бьорн Талот бодро шагал к выходу из города, и хоть на нём не было ни командирских знаков отличия, ни цветов дома Рейнаров или Талотов, часовой сразу же узнал его лицо.

Позади командующего шли трое. Первый — небритый русоволосый человек в грязном дорожном плаще и с несколькими копьями на плечах. За ним по пятам, придерживая скрывающий лицо капюшон, ступал второй, чей чёрный плащ определённо был чище. Третий из этой компании, растрёпанный и рыжеволосый, топал позади, опираясь на деревянный посох, пошатываясь и временами потирая рыжую щетину дрожащими руками.

Проходя мимо часового, командующий даже не взглянул на него. «Видать, не хочет привлекать внимания, ну да и я тогда не стану, — подумал старик и вернулся на насиженное место, — В конце концов, командирские дела меня касаться не должны.»

Бьорн сумел помочь не только копьями. Таринору он отдал свою старую кольчугу, в которой прошёл войну, и раздобыл новые удобные сапоги. И если обувь пришлась точно по ноге, то кольчуга оказалась великовата, но на подгонку времени уже не было. Сам Бьорн отправился в усиленной металлическими пластинами кольчуге из арсенала и взял свой старинный фамильный меч, концы гарды которого украшали миниатюрные волчьи головы. Драм и Игнат заявили, что им достаточно собственной одежды.

Когда путники удалились от города, маг подал слабый голос.

— Таринор… Это точно не ты меня ночью стукнул?

— Точно не он, — ответил за наёмника Драм. — Ты несколько раз падал по пути. Кажется, одно из падений пришлось на камень.

— И откуда там камни… — пробурчал маг. — Ровная ж мостовая была…

— Судя по рассказу Драма, он тащил тебя по таким подворотням, что там даже собаки бродячие брезгуют бегать, — ворчливо проговорил Таринор. — Так что камней на дороге могло быть немало.

— Удивительно, что вам обоим не проломили там череп, — заметил Бьорн.

— Ууу, а болит так, будто проломили, — потёр голову Игнат. — Давайте устроим привал? Жутко хочется пить.

— Вот тебе, Драм, и притча о вреде пьянства, — многозначительно поднял палец Таринор. — Назовём «Похмельный драконоборец».

Драм едва слышно усмехнулся. Небо было пасмурным, но светлым, так что ему не приходилось щуриться от ярких солнечных лучей. Судя по всему, настроение у эльфа было прекрасное.

— Далеко ли нам ещё идти? — спросил он. — Быть может, Игнату и в самом деле стоит прийти в себя. Нам понадобится его помощь, а много ли он сможет сделать в таком… — эльф услышал позади характерные сдавленные булькающие звуки и поморщился, — …состоянии.

— Остановимся, как только от города подальше отойдём. Здесь ещё слишком много людей, главный тракт, как-никак, а нам ни к чему привлекать внимание. К тому же, слышишь, он нутро уже прочищает. Полегчало, чародей?

— Угу, — хрипло отозвался Игнат, кашляя и оплёвываясь, — попить бы.

Сделав несколько глотков из фляжки, юноша заметно приободрился и даже пошёл наравне со всеми. Когда Дракенталь превратился в тёмное пятно на горизонте, наёмник решил сделать привал. Они отошли от дороги, и разложили плащи за холмом, где по счастливой случайности обнаружился ручей. Игнат с наслаждением хлебал холодную воду, а потом там же и умыл лицо.

— Ну, теперь и перекусить не грех, — потирал он руки, возвращаясь к импровизированному лагерю. — Что у нас имеется?

— О! Немало всего. Выбирай, — Таринор махнул рукой позади себя. — Ромашка, клевер, одуванчик. Вон коры с ивы погрызть можешь, а по дороге сюда я видел заросли сочной крапивы.

Бьорн расхохотался, а на лице Игната появилось искреннее непонимание.

— Послушай-ка, парень, — добродушно, но серьёзно сказал наёмник, — мы здесь по крайне серьёзному делу, а на кону стоит огромный куш. Нам сейчас важен каждый человек. Именно человек, понимаешь? Впадать в состояние скотины нужно в свободное от работы время, но никак не накануне битвы с драконом. Это ясно? Если нет, ты всегда можешь вернуться в город. Я вычеркну тебя из доли, а мы найдём кого-нибудь ещё.

— Да ясно мне, ясно, — хмуро отозвался юноша, присаживаясь на траву. — Всё, я живой, здоровый, готовый ко всему. Только и в самом деле поесть бы, со вчерашнего дня во рту маковой росинки не было.

— Зато было что-то покрепче, — проговорил эльф, снимая капюшон.