Пыль и сталь (СИ)

— Мы ведь не хотим, чтобы с твоей драгоценной тушкой что-то случилось раньше срока…

Поймав взгляд наёмника, Гурх вновь посмотрел на бумагу. Толстяк сверлил глазами свиток, но почему-то не нижнюю его часть, где были едва разборчивые подписи, а самый его верх. Читать вверх ногами было непросто, но Таринор принялся перечитывать договор с самого начала, надеясь получить хоть какую-то зацепку. «…властью, данной мне лордом Асписом, единоличным владыкой Аспероса, четвёртого круга Ада, повелителя…» — нет, всё не то! До чего же непросто читать перевёрнутые буквы! «…заключаю договор между Таринором, здесь и далее именуемого «исполнителем», выступающим в качестве первой стороны, и…» Разум наёмника словно озарила яркая вспышка. Имена. Здесь указаны их имена!

Носатый тем временем распинался о грандиозных планах на будущее и не замечал ничего вокруг, прикрыв глаза от предвкушения. Таринор пытался разобрать написанное, судорожно вглядываясь в буквы: «Мес… Местофа… Местофаля Фира…» Наёмнику никак не удавалось разобрать последнее слово. «…Азгуланора»! В душе наёмника вспыхнуло пламя надежды! Мгновенно вспомнив слова для изгнания, он торжествующе поднял глаза, глядя на чёрта в упор, когда тот, в очередной раз дойдя до стены, развернулся к нему лицом.

— Итак, первым делом, — Меф многозначительно поднял указательный палец, — пойдёшь к местному старосте и скажешь, чтобы больше нас не тревожили. А потом…

— Barezul… — тихо произнёс Таринор.

Чёрт прервался на полуслове, подавился и закашлялся.

— Чего-чего? — голос Мефа внезапно осип.

— Аz’hab balaris…

— Брось! Что ещё за шутки?! — Меф явно был ошеломлён, хотя и пытался сохранить подобие улыбки на лице.

— Из мира сего на веки вечные… — голос наёмника креп с каждым словом.

— Не выйдет! Бесполезно!

— …изгоняю нечистое создание…

— Заткнись! Заткнись сейчас же! Или я сам тебя заткну! — сквозь зубы прорычал чёрт, сделав шаг вперёд.

— Именуемое Местофаль…

Второй шаг Меф сделать не успел. Из дощатого пола внезапно вырвались полупрозрачные цепи, объятые зеленоватым свечением. Они мгновенно обвились вокруг ноги чёрта, отчего тот упал и грязно выругался.

— Фир…

Глаза Мефа налились кровью, а лицо исказилось гримасой ужаса. Меф неистово вопил и сыпал проклятьями, пытаясь вырваться, но тщетно: цепи оплели его запястья и шею и плотно вдавили в пол. Он побагровел и испустил душераздирающий вопль.

— Азгал… Азрул… Чтоб тебя! — язык предательски споткнулся на последнем слове. Цепи тотчас же ослабли, и Меф, не будь дурак, немедленно этим воспользовался, ринувшись на Таринора в последнем отчаянном рывке.

Наёмник успел спрыгнуть с табуретки в последнее мгновение. Чёрт угодил рогами прямо в стену позади него и отчаянно тряс копытами, пытаясь выбраться.

— Аз-гу-ла-нор! — наконец выговорил Таринор, и призрачная цепь вцепилась в ногу чёрта, словно змея.

Меф кричал и вырывался, обещал наёмнику страшную расправу, но его тираду прервал громкий хруст. Рога остались торчать в стене, а их бывший хозяин вновь оказался пригвождён к полу. Мгновение спустя дом наполнился утробным гулом. Цепи засияли, задрожали, и визжащий чёрт исчез в яркой вспышке. Свиток тут же вспыхнул и через секунду на его месте осталась лишь горстка золы.

Гурх, всё это время испуганно вжимавшийся в табурет, выпрямился и подошел к обугленному пятну в том месте, где исчез Меф. Смачно плюнув туда, чёрт облегчённо вздохнул.

— Наконец-то. Думал, никогда от него не отделаюсь. Спасибо тебе, Таринор.

— Спасибо? — оторопел наёмник. — За что же? Я думал, вы друзья или, во всяком случае, партнёры.

— Партнёры? Да этот ублюдок меня чуть ли не силой с собой таскал. Когда-то и меня угораздило с ним в карты сыграть, знаешь ли. Только не на год, как с тобой, а на тридцать три года служения победителю. Я, как понимаешь, проиграл. Вот уж лет десять будет, как с ним таскаюсь. Как же он меня извёл! Всегда с виду такой благожелательный, вежливый, аж тошно, а на деле… Знаешь поговорку «хитер как чёрт»? Так вот это про него! — Гурх усмехнулся. — И в картах так же. Сперва поддаётся, а в конце — в пух и прах. Мы с ним давненько так картёжничаем, даже сигналы выработали, чтобы, значит, простаков обувать. Я пятаком подёргиваю, а он бровями. Противник думает, нервничаем, мол, карты дрянные достались, а мы между тем друг другу подкидываем да оба из игры и выходим.

— Выходит, я для вас был таким вот простаком?

— Выходит, что так, — прихрюкнул Гурх. — Только не обижайся. Я его ослушаться никак не мог. Что написано пером… Эх, да и чёрт с ним. А ты голова, что понял мой намёк. Только вот я думал, ты его порвать сумеешь, тогда и договору конец. А ты вместо этого зашвырнул засранца прямо в пекло! Там ему и место!

— Разве я мог его просто порвать? Что же это за договор с нечистью, раз его любой желающий может разорвать голыми руками?