Пылающая гора. Книга 2

– Бывает, Анри, бывает, – серьёзно ответил патрон. – Можно поставить человека на должность, и вроде он выполняет ту же работу, но результат выходит совсем другим, – нахмурившись, вздохнул министр. – Чувствую, последнее время маркиз Лувуа копает под меня. Создание Огненной палаты было инициировано с его подачи. А следствием руководит де Ла Рейни. Генерал-лейтенант во всем слушается маркиза. Охрана, стерегущая арестованных, также подчиняется Лувуа, так что Его сиятельство имеет все возможности для манипуляции над процессом, и эту возможность он не упустит. Не зря Лувуа лично наведывался в Венсенский замок и лично допрашивал Лесажа. После этого визита колдун проявил редкую словоохотливость и даже оговорил маршала Люксембурга – старого соперника Лувуа на военном поприще, – возмутился Кольбер.

В самом деле, маршала обвинили в связях с дьяволом и прочих ужасах. Многие аристократы, проходившие по делу о ядах, предпочли бежать из страны, но только не Люксембург. Полководец сам явился в Огненную палату и был заключен под стражу. Однако обвинения против маршала рассыпались в суде, и его пришлось выпустить. Между тем обвиняемые продолжали говорить, причем большая часть подозрений удивительным образом касалась врагов министра Лувуа или их родственников.

– А я являюсь его главным соперником, – продолжил монолог министр. – Мир, который наконец -то подписали в феврале, позволил закончиться войне, которую вела Франция. Любая война разорительна для страны! – возмущался он. – И мои действия вызывают недовольства Лувуа и других высших чинов, которые хорошо погрели руки на этой бойне.

Когда, наконец, был заключён договор с голландцами, и мир лежал у ног Людовика, гордость монарха не знала границ. Он произнёс фразу, исполненную тщеславия: «Только моя воля позволила заключить этот мир, коего так желали те, от кого он не зависел». Французский народ разделял энтузиазм короля. Париж присвоил ему титул Людовика Великого, несмотря на огромные налоги и постоянный контроль, которому по воле короля обложили подданных. Но невозможно было встретить человека, будь то дворянин или простолюдин, который бы не превозносил монарха до небес и не выражал бы готовность отдать все свои силы и достояние на служение Людовику. А все проклятия, связанные с нуждой, вызванной войной, легли на голову министра финансов.

– Они затянули страну в финансовый кризис, и он продолжает углубляться! А я перешел к политике оздоровления, но тут же получил отпор! Нужно заставить откупщиков5, доселе грабящих государство, вернуть несправедно присвоенное. Моё подозрение в данной ситуации равнозначно уверенности. Король, похоже, недооценивает размеры беды. Он знает, что денег не хватает, но не понимает, что война не может «кормить» войну, и спокойно взирает на крушение моей доктрины, которая ставила своей задачей сделать его «самым богатым монархом в мире», – возмущался министр, зная, что Анри никому не передаст его слова и не переврёт их. – Я ненавижу рантье не меньше, чем монахов, считаю и тех, и других бездельниками! Я изыскиваю способ снизить курс ренты, стараясь уменьшить государственный долг, а этот Лувуа делает все, чтобы мне помешать, – возмущался Кольбер.

Анри, не перебивая, выслушал тираду болеющего за финансовое состояние дел Франции Кольбера, поскольку во многом соглашался с ним, и когда патрон излил своё возмущение, граф, наконец, смог доложить, зачем он пришёл.

– Я хотел сообщить вам не очень приятную информацию, – заговорил он. – Похоже, дело о ядах приобретёт ещё более политический характер. Сегодня мне в руки попало письмо, в котором говорится, как на «черных мессах» была не раз замечена Атенаис де Монтеспан.

Услышав имя, Кольбер озабочено взглянул на графа. Эта фаворитка короля входила в его партию и всячески им поддерживалась. Кроме того, она, являясь, по сути, главным врагом силового министра, не любила Лувуа. Правда последнее время Атенаис вышла из того фавора, каким пользовалась ранее. За многие годы, проведённые с ней, Людовик несколько охладел к женщине и теперь имел ещё одну официальную любовницу, маркизу де Мэнтенон, но король и до этого позволял себе заводить новых любовниц, не порывая со старыми, практически имея гарем из нескольких женщин одновременно.

– Где это письмо?

– Оно осталось у меня в кабинете.

– Срочно несите его ко мне, – потребовал Коьбер.

И не откладывая, де Круа направился обратно. Но на столе, где он оставил бумагу, граф ничего не обнаружил.

– Жером, где письмо с упоминанием знатной особы, которое ты мне передал с пометкой «очень важно»?

– Здесь оно было, у вас на столе, – удивлённо ответил подчинённый.

– Но его нет!

– Не может быть, – удивился Жером и сам пошарил по столу, не желая признавать отсутствие нужной бумаги. – Не могло же оно под землю провалиться, – шептал парень и даже заглянул под стол. Осмотрев всё вокруг, письма мужчины так и не обнаружили.

– Кто заходил ко мне? – нахмурившись, поинтересовался Анри.

– Никого не было, мессир, – пожал плечами парень.

– Ты никуда не выходил? – строго спросил граф.