Работа на лето

— Ведем мы борьбу на просторах страныво имя святой правоты.Навстречу великому Богу войныиз трассеров в небо мосты.Серебряной молнией перекрести:готовых идти до конца.В стальную армаду толпу обратии яростью выжги сердца.Мы — дети твои. Своя кровь дорога,идущего в битву — храни.

Гордись, если мы одолеем врага,но падающих — подтолкни.Сильнейший пусть выживет, волю любя,презрев обаяние лжи.Мы ищем победу — мы ищем тебя! и ищущему — подскажи.Блиндаж укрепи, небоскребы смети,дай повоевать от души.И мстящему правильный путь начертиза грани и за рубежи.Швырни в мегаполис восстаний огни,

подай безоружному нож,и песню услышь и зарю распахни,и сдавшегося — уничтожь![37]…

…— Э! — Генка поймал за рукав Димана, пробегавшего мимо. — А моё место в строю где?!

Тот отреагировал моментально.

— Значит так, — торопливо зачастил он, — мы выступаем в роли разведки. Казачни приехало человек двести, не меньше, всё народ матёрый, но к лесам не очень привычный. Пацаны с ними тоже есть, скорее всего — для разведки. Мачо говорит, что это не просто пацаны, а команда "Сечь", которая в прошлом году в "Южном фронте"(2.) участвовала… В общем, мы не знаем, где они. В смысле, казаки. Их задача — ворваться в село и захватить сельсовет. Виктор Васильевич приказал найти противника и сообщить о нём. Бери у Скачка снарягу — он сейчас в школе — и присоединяйся к десятку Мачо. Давай, давай, скорей, скорей, Клир, ну?!.

… Генка выбрал из многочисленного снаряжения, имевшегося в распоряжении отряда, жилет "Commando Vest", шесть стозарядных емкостей-туб, четыре гранаты F1/М2 и очки, а не маску. Наколенники, налокотники и прочее брать не стал, хотя Скачок советовал. У Генки был опыт игр в пейнтбол, и он убедился, что это снаряжение ограничивает его подвижность. На жилете разместились фляжка, сумка с продуктами (шоколад, галеты, консервы, заменитель сахара) и макет ножа. А из оружия Генка выбрал автоматический "Minimag" — и — как подстраховывающее оружие! — десятизарядный помповый пистолет PGP.

Собрав всё это, Генка отошёл к подоконнику и начал приводить себя в боевой вид, но внезапно замер, поражённый увиденным.

В коридоре три десятка ребят с шумом и спорами снаряжались, переругивались, спорили и смеялись. Генка свёл брови.

— Ты что? — локтем подтолкнул его подошедший Мачо. На маске десятника было написано сакраментальное

WHITE POWER

— Да вот, — Генка смущённо улыбнулся. — Похоже на какие-нибудь сборы ополчения. Настоящие, в смысле. Типа — вот немцы уже под Ростовом…

Мачо тоже огляделся и кивнул серьёзно:

— Ну а что ж, это так и будет выглядеть…

— Вы правда готовитесь воевать… — Генка вздохнул и решительно нацепил на лоб очки: — Ну и я с вами. Гори оно всё!

— Вот это истинно русский подход, — Мачо подмигнул и, став серьёзным, сказал: — Ты никогда Проханова не читал?

— Только фамилию слышал, — признался Генка. — Он экстремист. Это значит, хороший человек, да?

— Конечно, — согласился Мачо, — но дело сейчас не в этом. У него есть повесть "Деревенские". Там командир партизанского отряда так говорит… — Мачо прикрыл глаза и по памяти прочитал: — "Это хуже нет, чем детям под врагом рость. Лучше б им в диком поле рость. Лучше б им полынь горькую есть и дождь пить." Так что…

Он не договорил. Неподалёку зазвучала гитара Андрэ и послышался его голос, которому подпевали ребята, и слова песни были жестоки и суровы…

— Если завтра война, мы поплачем о милом,

перекрестим дымящийся дол..Проведем бэтээры по отчим могилам,чтоб могилы враг не нашел!Подожжем златоглавый истерзанный город,чтобы городом враг не владел.!И зазубренный серп и заржавленный молотзашвырнем за небесный предел!

— Пошли, — сказал Мачо. — Перррвый десятоок… стано-вись!

— Видишь — выхода нет, поднимается ветер

, — пел Андрэ,