Рабство и данничество у восточных славян

Современные историки обычно усматривают в нем раба.²⁷⁶ Иначе думал Б.Д.Греков. «Едва ли в этой статье, — писал он, — имеются в виду обязательно только рабы, привезенные в Константинополь на продажу. Вполне возможно, что это слуги, сопровождающие своих господ в далекое путешествие, среди которых, естественно, были и рабы. Закон оберегает их от насильственной продажи, каковая удостоверяется, в случае если она имела место, самим челядином; возвращенный из бегов, из насильственной продажи челядин возвращается обратно в Русь. Эта мысль подчеркнута дважды. Среди этих слуг могли быть и подлинные рабы и не-рабы. Продавались, конечно, незаконно, в Древнерусском государстве и закупы, т. е. не-рабы, и, вероятно, другие категории населения».

²⁷⁷ Нетрудно заметить, что Б. Д. Греков акцентирует внимание на незаконной продаже челядина, оставляя в стороне другие казусы договорной статьи, связанные с челядином. Похоже, он поступил так потому, что эти казусы плохо вяжутся с нерабским статусом челяди, о чем скажем ниже.

Весьма сложное, надуманное толкование настоящей статьи русско-византийского договора предлагает М.Б.Свердлов. Челядин у него здесь раздваивается, выступая в качестве «патриархального» раба, которого продавали, а также члена патриархальной семьи и неполноправного, зависимого соплеменника, чья продажа не допускалась.²⁷⁸

Рассуждая о характере зависимости своих героев, М. Б. Свердлов пользуется разноречивыми формулировками: «значительная степень зависимости челяди»;²⁷⁹ «полная зависимость челяди от господина»;

²⁸⁰ «ограниченные формы зависимости челядина от господина».²⁸¹

Приведя статью 12 договора 911 г пресекающую кражу, бегство и продажу «по нужи» челядина, он говорит, что «важно определить лицо, которое "по нужи" продавало челядина, и понять слова "по нужи". В первом казусе ("аще украден будеть") подразумеваются три лица: челядин, господин и вор. В0 втором случае ("или ускочит") определяются отношения двух лиц: челядина и господина. В третьем неясно кем продан "по нужи" челядин — господином или третьим лицом».²⁸²

Устраняя досадную неясность источника, историк склоняется к мысли, что челядина продавал "по нужи" ни кто иной, как господин. При этом доводы следующие: «Если предположить насильственную продажу челядина третьим лицом, пришлось бы считать, что данный казус фиксирует нарушение прав собственности господина. Во всех случаях основанием для возвращения челядина была жалоба "Руси", т. е. господина или стоящих за господином или челядином лиц. Нарушение права собственности на челядина уже упоминалось в первом казусе о краже челядина, поэтому насильственная продажа третьим лицом является лишь вариантом первого случая. В композиции статьи—-это неудачный повтор после казуса бегства челядина. Если считать третий казус фиксацией отношений трех лиц — господина, челядина и Руси, которая обжалует такую продажу, — то он воспринимается как большая новая тема в отношениях господина и челядина по сравнению с первым и вторым казусами. Поэтому представляется, что продажа "по нужи" предусматривает продажу челядина господином под принуждением или по нужде, по необходимости. В этом случае складывалось, казалось бы, парадоксальное положение. Русь могла обжаловать такую продажу, и челядин возвращался на Русь. Вместе с тем существовала "челядинная цена", что свидетельствовало о продаже русскими челяди в Византию. Вероятно, в этом противоречия нет. Существовала челядь, которую продавали, — патриархальные рабы; за ними не стояли семейно-родственные коллективы. Но была и такая челядь, продажа которой не допускалась, а в случае продажи насильно или по необходимости, челядина по жалобе со стороны Руси могли возвратить на Русь».²⁸³ «Мы намеренно столь пространно воспроизвели систему аргументации М.Б. Свердлова, чтобы нагляднее показать степень ее убедительности Скажем откровенно: она нам кажется предвзятой. Автор во что бы то ни стало старается доказать смешанный состав челяди, не останавливаясь перед явными натяжками, скрытыми под внешним академизмом и многословием. Начинает он, впрочем, с верной посылки, говоря о важности для исследователя «определить лицо, которое "по нужи" продавало челядина, и понять слова "по нужи"». Но затем у него идет целый ряд если не манипуляций с источником и фактом, то произвольных операций над ними, приводящих порой к нелепостям.