Ради безопасности страны

— Штайнер, — ответил Семенчук. — Тоже фирмачка. Инженер по торговым связям с СССР.

— Жаль, что только по торговым! — не удержался от очередной остроты Парфенов.

— Уймись, Анатолий, — усмехнулся Семенчук.

— А что? — озорно покосился на него Парфенов. — Будь здоров кобылка!

Но Семенчук, уже не слушая его, шагнул к дверям навстречу сухощавому, седоватому немцу в легком, не по сезону, пальто и каракулевой шапке пирожком. Рядом с ним шла высокая молодая женщина в длинном пальто из грубого шинельного сукна, голова ее была не покрыта, и каштановые, с рыжеватым отливом волосы, небрежно, казалось, причесанные, а на самом деле уложенные с неуловимым изяществом, поблескивали в свете неоновых ламп.

Чуть поотстав, семенил Губер с двумя плоскими чемоданами в руках. У самого выхода Губер каким-то образом оказался впереди, бочком выскользнул в дверь, передал чемоданы подошедшему шоферу, подтянул узел галстука и, придав лицу официальное выражение, представил гостей и встречающих:

— Герр Вульф, главный специалист фирмы.

Седоватый немец приподнял над головой свой каракулевый пирожок и вежливо улыбнулся.

— Герр Семенчук. Внешнеторговое объединение.

Семенчук тоже улыбнулся и приподнял свой золотистый пыжик.

— Герр Парфенов, представитель министерства. Наш заказчик.

— О!.. — Вульф улыбнулся Парфенову, тот заулыбался в ответ, потянулся к своей ондатровой шапке, но не снял, а лишь сдвинул на затылок.

— Фрау Штайнер, — продолжал церемонию знакомства Губер.

— Эллен, — улыбнулась женщина.

Семенчук ловко склонился над ее рукой, выпрямился и, не надевая шапки, сделал шаг в сторону, уступая место Парфенову.

— С прибытием! — Парфенов подхватил протянутую ему руку, сильно тряхнул ее, потом спохватился и стянул с головы шапку.

— Рады приветствовать вас в Москве! — Семенчук широким жестом радушного хозяина указал на выход в город: — Прошу!

В вестибюле гостиницы, когда все формальности были закончены и чемоданы гостей унесли наверх, первым поднялся с кресла Семенчук.

— Располагайтесь, отдыхайте, — привычно улыбнулся он Вульфу. — Ровно в двенадцать Анатолий Сергеевич будет ждать вас в представительстве. Я с вами увижусь вечером. Кстати, какую культурную программу вы для себя наметили? Большой балет — это естественно... Что еще? Может быть, цирк?

— Третьяковская галерея, — с трудом выговорил Вульф. — Это есть возможно?

— Почему же нет? — опять улыбнулся Семенчук. — Конечно! Что еще?

Вульф что-то сказал по-немецки Штайнер, та перевела:

— Если можно, мы подумаем.

— Сколько угодно! — засмеялся Семенчук. — Времени у вас достаточно.

— О да! — согласно закивала Штайнер и тоже засмеялась: — Работа, работа, работа!..

Вульф опять что-то спросил у Штайнер, та обернулась к Парфенову:

— Шеф удивлен, что не видит второго эксперта. Герр Колесников, кажется? Он не болен?

— Здоров он как бык! — отмахнулся Парфенов. — В двенадцать будет в представительстве.

— «Как бык» я не перевожу, — улыбнулась ему Штайнер и быстро заговорила по-немецки.

Вульф удовлетворенно кивнул и что-то коротко приказал Губеру. Тот быстро раскрыл свой кейс и передал Штайнер три целлофановых пакета.

— Битте! — показал свои фарфоровые зубы Вульф. — Кляйне сувенир.

Штайнер протянула Семенчуку и Парфенову по пакету:

— От нашей фирмы. В честь знакомства.

И, оглянувшись на Вульфа, повертела в руках третий пакет:

— Это для герр Колесников.

— Я передам. — Парфенов взял, у нее из рук пакет. — Спасибо.

Семенчук вынул из бокового кармана пальто небольшой плоский футляр и протянул его Вульфу:

— От нашей фирмы. С пожеланиями подписать этими авторучками как можно больше контрактов.

— Данке шён! — Вульф разглядывает футляр.

— А это вам! — Семенчук улыбнулся Штайнер. — Говорят, наши духи не хуже французских.

— О! — Штайнер открыла картонную коробочку, понюхала пробку флакона, восхищенно прикрыла глаза: — Прелесть!

— Очень рад. — Семенчук застегнул пальто и взял со столика свою пыжиковую шапку. — Желаю полезно потрудиться. Всего доброго. До встречи.

— Ауфвидерзеен! — Вульф склонил в поклоне свою седоватую голову и тут же выпрямился.

— Пока! — Парфенов подхватил пакеты и направился к выходу.

Семенчук развел руками: «Шутник!» — и пошел за Парфеновым.

Когда, миновав швейцаров, они вышли из подъезда гостиницы, Семенчук, хмурясь, сказал:

— Ты бы все-таки вел себя поаккуратней, Анатолий. Ерничаешь больно много. Несолидно.

— Зато им солидный куш светит. Если «Лори» не перехватит, — отмахнулся Парфенов. — Перебьются!

— Хозяин — барин? — усмехнулся Семенчук.

— Во-во! — согласился Парфенов и ощупал целлофановый пакет. — Виски, что ли?

— Откуда? — возразил Семенчук. — Не штатники. «Дюпель-кюмель» какой-нибудь.

— Дюпель так дюпель! — кивнул Парфенов. — Под селедочку пройдет.

— Не ту закуску выбираешь! — засмеялся Семенчук и, уже открывая дверцу машины, спросил: — А что этот твой Колесников? Сильно прикладывается?

— Он такой же мой, как и твой, — отрезал Парфенов. — Не запойный, но принять на грудь может. Под настроение!