Радость, словно нож у сердца

Или, например – прозвенел звонок, уроки наконец-то кончились. Задира-шестиклассник, обычно поджидающий тебя в квартале от школы у самого входа в переулок, по которому тебе бежать домой, и сегодня на месте. Вот только злоба из его глаз куда-то исчезла. Папаша больше не может его поколотить, так что и отыгрываться на тебе ему не нужно. Ты просто проходишь мимо, а он вдруг приветствует тебя кивком.

Но вернемся в Милуоки. Джейкоб П. не думает про зоны отчуждения (которые, похоже, зовутся именно так, хотя и неизвестно, откуда именно взялся термин). Его не волнуют «Большая семерка» и беспомощные мировые лидеры, которым осталось лишь обсуждать неустойчивость рынков и их неминуемый крах, а о вопросах безопасности, дружественных – или же враждебных – военных блоках, миротворческих операциях и торговых эмбарго можно попросту забыть. Джейкоб П. не задумывается о внезапно появившихся в лагерях беженцев по всему миру запасах пищи и чистой воды. Не удивляется в одночасье исчезнувшим инфекционным заболеваниям и даже не задается вопросом, когда в последний раз простужался. О том, где взять дозу, он тоже не думает.

Тридцатидевятилетний бывший наркоман, причем клеймо это даже не вызывает в окружающих прежнего беспокойства и недоверия, выбирается из своей дыры. Похоже, не так-то в ней было и замечательно.

Для каждого из нас наступило время выбраться из материнской утробы, из мирка мелких личных удовольствий, состояли ли они в том, чтобы угрожать другим водителям на шоссе или поколачивать третьеклашку после уроков. А как насчет папаши, использовавшего сына в качестве боксерской груши? Он пошел, купил себе настоящую грушу и повесил в гараже. И сейчас молотит по ней, словно метроном, вколачивая в нее накопившиеся за целую жизнь гнев и раздражение – однако их запасы внутри его быстро тают, и вот он уже широко открытыми глазами смотрит в собственное будущее, неизвестное и непознаваемое. Словно огромный… вопросительный знак.

Чрезвычайная сессия «Большой семерки» собрала около восьми тысяч протестующих. Они постояли у ограждений, потом стал накрапывать дождик и большинство разошлись по домам.

Лидеры «Семерки» тоже разъехались, ни один не собрал пресс-конференции и даже не вышел к камерам. Вокруг них все так же суетились официального вида помощники, секретари и обслуга, хотя ни малейшей потребности в этом не существовало. Повсюду торчали телохранители, которым было нечем заняться, даже для бдительности причин не имелось. От всего мероприятия веяло самодостаточностью хорошо отрепетированной пантомимы. И что теперь? Что дальше?

?

Колонка редактора «Дэйли мейл»,

3 июня

Концлагерь «Земля»!

Так вот как оно все кончится – не взрывом, но всхлипом. Раз уж мы готовы склониться перед инопланетянами, которым недостает даже смелости предъявить нам свои отвратительные физиономии (или что там у этих галактических коммунистов вместо физиономий), то пора уже выстраиваться в очереди, получать свои кандалы и татуировки с личным номером, а потом уныло брести по пандусам в трюмы космических скотовозов – и прямым рейсом на лунные шахты.

Хотя жаловаться вряд ли кто станет. Уж лучше ковырять Луну кайлом, чем жить в позолоченной клетке, в которую превратилась Земля. Если это, конечно, можно назвать жизнью. Рыночный капитализм уже задули, словно последнюю жалкую свечку, наступает тьма – бесконечная и беспросветная.

Наш дух сокрушен. Нас принудили к кротости, но это, увы, больше не означает, что мы унаследуем Землю.

Не подчиняться! Не сдаваться! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях! Плечом к плечу! Пускай-ка они спустятся сюда и попробуют загнать нас в свои скотовозки. А мы им плюнем в лицо!

Колонка редактора «Файненшл пост»,

3 июня

Когда только и остается, что беспокоиться из-за ерунды

Вероятно, на мониторах невидимого космического корабля у нас над головами финансовый апокалипсис выглядит достаточно увлекательно. Если инопланетяне азартны, то по мере того, как мы топчемся все ближе к самому краю глобальной катастрофы, ставки, которые они на нас делают, должны лишь расти.

Военная промышленность по всему миру практически остановилась, тысячи высококвалифицированных рабочих выстроились в очереди к биржам труда. С прекращением активной геологоразведки, а также добычи методом разрыва пласта и на нефтеносных песках мировые запасы нефти начали истощаться. Слухи о новых силовых установках не в состоянии утихомирить панику на рынках, терзаемых перспективой нефтяного голода.

В придачу к падающим рынкам под угрозой сейчас находится само понятие национального суверенитета, поскольку неизбежным следствием невозможности каких-либо форм принуждения является проницаемость границ. Через закрытый шлагбаум можно перелезть, колючую проволоку – перерезать. Массовые перемещения населения приобрели характер всемирного потопа, угрожающего поглотить развитые страны, еще более перегружая инфраструктуру, и без того пострадавшую от финансового кризиса.