Радость, словно нож у сердца

Президент Соединенных Штатов злобно уставился на своего советника по науке. Ученых он всегда недолюбливал – за этот их умный вид и за то, что они так и сыплют техническими терминами, непонятными простому человеку. Впрочем, тут же сделал он мысленную поправку, когда они говорят напрямую, это еще хуже.

– Как это – нет ракеты?

– Русские нам отказали, господин президент, – ответил Бен Меллик. – А с китайцами и раньше не очень получалось договариваться. К тому же через две недели они проводят собственный запуск.

Рэйн Кент перевел взгляд на Дэниела Престера.

– Смешно! Мы – технологические лидеры всего мира, черт бы его побрал, а ракеты у нас нет?

Директор Агентства национальной безопасности лишь пожал плечами в знак того, что это вне сферы его компетенции.

Бен Меллик сплел пальцы на столешнице перед собой, вдохнул поглубже и произнес:

– Господин президент, Соединенные Штаты вовсе не являются мировым лидером в области технологий, а равно – производства и инноваций. И, откровенно говоря, случилось это не вчера.

– В самом деле? – уточнил Рэйн Кент бесстрастным тоном. – И как же такое случилось?

– Наша система образования, сэр, – полное дерьмо. На всех уровнях.

– Так, переводим стрелки? Хорошо, пускай. И что же не так с нашей системой образования, мистер ученый?

– Падающие стандарты, недофинансирование, превращение университетов в бизнес, отсутствие у преподавателей уверенности в завтрашнем дне, все возрастающее чувство у студентов – которые ощущают себя уже не учащимися, а клиентами, – что все им обязаны… мне продолжать?

– Не нужно, – ответил президент. – Я хочу, чтобы все это было исправлено. Кто там у меня по образованию?

– Харкорт, – отозвался с дальнего конца стола, где он в последнее время все чаще находил убежище, Альберт Стром. – Джон Харкорт. Вы, господин президент, его одним из первых назначили на должность.

– А, вот кто? И чего он за это время успел добиться?.. Кто-нибудь может мне сказать? Ничего? Он ничего не сделал?

– Демократы затягивают принятие законов…

– Да демократы только об образовании и говорят! У них треть резолюций со съезда была про образование, черт бы их побрал!

– Да, сэр, однако их предложения идут вразрез с республиканскими принципами.

– С республиканскими принципами? Целая нация идиотов – это что теперь, республиканский принцип?

– Кроме того, – добавил Стром, – вопрос в компетенции штатов. Я имею в виду образование. Мы же, как правило, идем на выборы, обещая снизить налоги. Я думаю…

– Мне, мать вашу, ракета нужна! – заорал Рэйн Кент, шарахнув по столу кулаком. – Американская ракета! Не русская ракета, не китайская, не индийская и не французская – американская

!

Бен Меллик кашлянул.

– Есть еще Саймон Гист…

– Это еще кто? Тот черный парень с английским акцентом?

– Он из Нигерии.

– Он в Америке живет, так? Значит, он теперь американец, правильно? Черт, вот только не говорите мне, что он еще и мусульманин.

Бен заерзал в кресле.

– Я об этом ничего не слышал, сэр. Но в общем у него есть проект «Бесконечность» – дешевый низкоорбитальный разгонный блок. Кажется, они работают над третьей версией, хотя я в точности не знаю их расписания запусков. Но, сэр, сейчас, когда «Локхид» полностью перестраивает свою программу под ББД, это может оказаться нашей главной надеждой… – последние слова он произносил уже совсем тихо, заметив, что взгляд президента словно остекленел.

– Дешевый и низкоорбитальный? Они его что, в «Волмарте» продавать собираются? Говоришь, он нигериец? И, по-твоему, у него получится? Они же уже разбили одну ракету. Вместе с экипажем. Нам сейчас только катастрофы при запуске не хватало! Слушайте все, астронавт у меня уже есть. Дайте мне – черт вас всех подери – ракету!

– «Кеплер» – наш лучший вариант, – повторил Бен Меллик.

– Кеплер? Тоже не американец?

Стены конференц-зала были обшиты звукопоглощающим материалом, до сидевшего в приемной полковника Адама Рислинга доносились разве что гневные возгласы президента, в которых было не разобрать ни слова.

Кондиционер позволял не задохнуться в униформе, а фуражку он снял и держал на коленях. По сравнению с тем дерьмом, в которое он сейчас, похоже, вляпался, три года боевых дежурств в афганском небе казались детской прогулкой. НАСА в последнее время избегало выдергивать боевых пилотов в программу астронавтов, а учитывая, что и его ученая степень имела мало отношения к космосу, Адам считал, что шансов на полет, по сравнению с остальными, у него немного.

Прошел слушок, что президент выбрал его просто по фотографии – из той самой пачки изображений астронавтов, которую пиарщики рассылали по школам, невесть с какого хрена проявившим интерес к НАСА, – и что решающим фактором для президента послужила именно характерно американская физиономия Адама: светлые волосы, квадратная челюсть.