Ранняя осень

Моя машина стояла на площадке за зданием таможни, под знаком "ТОЛЬКО ДЛЯ ТРАНСПОРТА ВЛАСТЕЙ". Когда мы шли к ней. Пол шагал чуть впереди. С тех пор, как я забрал его, он немного подрос. И начал раздаваться в плечах. На нем были джинсы, темно-синяя майка "Адидас" и зеленые кроссовки "Найк" на синих "липучках". На руках уже слегка прорисовывались трицепсы. Да и спина стала чуть шире. Он двигался немного прямее, чем раньше, в походке чувствовалась упругость и пружинистость. Некогда бледная кожа покрылась темным, хотя еще и чуть красноватым, загаром.

- А ты неплохо выглядишь, - заметил я, когда мы сели в машину.

Он промолчал. Я проехал по Атлантик-авеню, пересек мост Чарлзтаун и остановился у бара за площадью Сити. Фасад бара был отделан под камень. Слева от входа - витрина с зеркальными стеклами и неоновой вывеской:

"ПИВНАЯ "ГОЛУБАЯ ЛЕНТА". За вывеской висела грязная ситцевая занавеска.

Мы с Полом вошли внутрь. Справа тянулась длинная стойка, слева стояли столики. На высокой полке - цветной телевизор. Шел матч между "Сокс" и "Милуоки". Я забрался на высокий табурет и указал Полу на соседний. К нам подошел белобрысый бармен с татуировками на обеих руках.

- Вообще-то детям не положено торчать около стойки, - сказал он.

- Он не ребенок, просто карлик, - ответил я. - И хочет выпить кока-колы. А мне плесни-ка пивка.

Бармен пожал плечами, налил кока-колы из большой литровой бутылки, потом нацедил мне порцию пива из медного крана и поставил перед нами стаканы.

- Конечно, мне все равно, - вяло протянул он. - Но существует закон, вы же понимаете.

Я выложил на стойку пятидолларовую бумажку и сказал:

- Нужен Бадди Хартман.

- Не знаю такого, - покачал головой бармен.

- Да знаешь. Он вечно тут сшивается. У тебя да еще у Фаррелла на Разекфорд-авеню.

- Ну и что?

- Я хочу подсунуть ему кое-какую работенку. - Не сводя глаз с бармена, я вынул еще одну пятидолларовую бумажку и положил рядом с первой. Я видел, как точно так же делал один знаменитый сыщик в каком-то фильме. Бармен взял одну пятерку, отсчитал сдачу и бросил на стойку.

- Бадди раньше трех не появляется, - сказал он. - Спит поздно. А потом приходит сюда есть бутерброды с сыром.

Было двадцать пять минут третьего.

- Мы подождем, - бросил я.

- Как хотите, только пацану нечего делать за стойкой. Может лучше перейдете за столик?

Я кивнул и вместе с Полом перебрался за стол в глубине бара. Сдача осталась на стойке. Бармен немного поколебался, потом сгреб деньги и сунул в карман.

Я уставился в телевизор. Пол внимательно рассматривал зал, не проявляя ни малейшего интереса к матчу.

Без десяти три в бар вошел Бадди Хартман. Во рту дымилась сигарета. В руке была свернута трубочкой газета. Он уселся за стойку.

- Тут один парень тебя ищет, - сообщил бармен. - Говорит, по какому-то делу.

- О'кей, - кивнул Хартман. - Сделай-ка мне бутерброд с яйцом и одно пиво, хорошо, Берни?

Он повернулся и, прищурившись от сигаретного дыма, небрежно глянул в мою сторону. Я приветливо махнул рукой. Хартман узнал меня, быстро сполз с табурета и направился к выходу.

- Пошли, - бросил я Полу и выскочил на улицу.

Хартман бежал через дорогу, удирая в сторону Мейн-стрит.

- Смотри за машинами, - сказал я Полу и рванул через улицу.

Пол держался следом. Мы оба бежали легко и свободно. К этому времени наши ежедневные пробежки составляли восемь-десять километров. Я был уверен, что Бадди не уйдет. Он несся в сторону готической церкви, напрягаясь изо всех сил. Нет, так он долго не продержится.

Он и не продержался. Я настиг его у ступенек церкви. Пол не отстал ни на шаг. Я схватил Бадди за воротник и со всего маху ударил лицом в стену церкви. Быстро обыскал. Нет, если оружие и есть, то спрятано где-то очень глубоко. Бадди жадно ловил ртом воздух. Я отпустил его. Он повернулся, закашлялся и сплюнул. Грудь тяжело вздымалась.

- Отличная форма, Бад, - улыбнулся я. - Приятно встретить человека, который так следит за собой.

Бадди снова сплюнул.

- Что тебе надо? - выдохнул он.

- Да вот, Бад, хочу потренироваться с тобой немного. Узнать секреты твоей великолепной физической формы.

Бадди сунул в рот сигарету и закурил. Сделал затяжку, закашлялся, снова затянулся.

- Ладно, парень, кончай хреновину пороть. Что надо?

Он стоял в углу между стеной и лестницей церкви. Я специально загнал его туда, чтобы он не смог убежать. Бадди затравленно шарил глазами по улице.

- Я хочу выяснить, откуда ты знаешь Мэла Джакомина, - сказал я.

- Кого?

Я ударил его левой в лицо. Сигарета выскочила изо рта и, разбрасывая искры, покатилась по тротуару.

- Ну ты, кончай, - заскулил он.

- Так откуда ты знаешь Мэла Джакомина?

- Просто знакомый.

Я ударил его правой. Его голова дернулась, и он ударился затылком о стену.

- Кончай, ты что пристал, - снова заскулил Бадди.

- Откуда ты знаешь Мэла Джакомина?

- Это друг одного моего приятеля?

- Какого приятеля?

Бадди замотал головой.

- Смотри, я уже сжимаю кулак, - пригрозил я.

- Не могу сказать. Он мне потом башку оторвет.

Я ударил его левой под ребро. Бадди хрюкнул и согнулся пополам.

- Он позже, а я - сейчас, - сказал я. - Так чей он друг?