Раскол

Увидев лицо Вагифа, Орхан-бей, как представился мужчина, весело рассмеялся и резко тронулся с места, не обращая внимания на предупреждающие знаки по обеим сторонам дороги. Выехав на шоссе, он выжал из своей колымаги все, на что она была способна. А машина эта была способна на многое. Она играючи обгоняла куда более современные автомобили, легко разогнавшись до ста пятидесяти. Наконец Орхан-бей свернул куда-то вправо, и они оказались на проселочной дороге. Проехав еще несколько сот метров, он остановил машину.

— Ну что, перейдем к делу? — неожиданно начал Орхан-бей.

— Можно, — согласно кивнув, ответил Вагиф.

— Твой шеф меня предупредил, что ты никаких записей вести не будешь, так что запоминай. Во-первых, относительно болгарской фирмы.

Заметив удивленное лицо Вагифа, он снова улыбнулся и пояснил:

— Что за фирма, твой шеф сам знает. Так вот, его предположение верно. На самом деле эта фирма вела кос с какими западными фирмами переговоры о приобретении технологии производства военной электроники, но, как мне известно, ничего не смогла добиться. Более того, мне доподлинно известно, что один ее сотрудник, турок по национальности, пытался сойтись с турецким инженером, работающим в филиале американской фирмы, производящей эту электронику и находящейся в Германии, но тоже безуспешно. Так что если документация на эти устройства все-таки появилась у вас, надо искать другие источники, если, конечно, они и вправду западного происхождения. Второй вопрос — относительно разработок психотропного оружия. Здесь я полностью солидарен с покойным Джорджем. Нам, старикам, нечего терять. Если не мы, то кто тогда открыто расскажет всему миру о нависшей угрозе? Так что пусть рассчитывает на меня. Если понадоблюсь, я всегда готов. Что же касается международного бюро, то это заманчиво, но требуется хорошенько все обмозговать, а времени у нас в обрез, чем-то придется пока пожертвовать. Хотя, повторяю, мысль, по-моему, стоящая. Ты как, успеваешь переварить или говорить помедленнее?

— Нет-нет, все нормально, я прикрыл глаза, чтобы лучше запомнить ваши слова.

— Ну как знаешь, тебе виднее. И еще два немаловажных фактика. Первый: в последнее время — это со слов нашего английского друга, его Алексей Васильевич хорошо знает — очень активизировалась финансовая структура ваших спецслужб, на Запад перекачиваются большие деньги. На материальное прикрытие каких-либо операций что-то не похоже, деньги помещаются в различные банки под проценты и на достаточно большой срок, а также скупаются акции наиболее солидных компаний. Все это мало похоже на создание оперативного капитала, могущего потребоваться в любую минуту. Скорее это смахивает на вывоз капитала под прикрытием и по каналам ваших служб, что тоже странно, поскольку все эти каналы в большинстве своем давно раскрыты. Невольно возникает мысль, что вопрос скрытности не столь уж важен, более того, по некоторым деталям видно, что Запад об этих операциях знает и ничего не имеет против. Правда, возникает естественный вопрос: откуда появились эти самые деньги, притом наличными? Второй факт. По бакинскому каналу на самом деле была перекачана масса документов, особенно по самым перспективным, по мнению специалистов, тематикам, разрабатывавшимся в свое время в Восточной Германии. Но мне удалось случайно узнать, что последние документы, относящиеся к разработкам, которые вели местные специалисты, вызывают особый и не ослабевающий интерес. Кто все это организовал — не знаю, но могу предположить, что не какой-нибудь там простой полковник, бери выше. И естественно, не за пару-тройку тысяч долларов. Здесь речь идет минимум о нескольких десятках миллионов. Ну, вот в принципе и все.

— Скажите, а можно вам задать несколько вопросов?

— Давай, только побыстрее. Уже вечереет, а я с некоторых пор неуютно себя чувствую ночью на улице.

— Как вы думаете, Турция всегда будет верна дружбе с Америкой?

— Да, надо признаться, вопрос со специфическим душком. Ну что ж, откровенность за откровенность. Дружбе, я думаю, будет верна, и не только Штатам. Ну, а что касается того, не возникнет ли непонимание между нами и американцами, то это вполне возможно. Нынешняя Турция — быстро развивающийся организм, и, вполне возможно, на каком-то этапе ей будут малы определенные кем-то помимо нее пределы, и она попытается их слегка раздвинуть. Понятно, что я говорю не о территории, границы, конечно, нерушимы. И это естественное желание может быть неправильно понято старыми друзьями, но я уверен, что какое-то компромиссное решение обязательно будет найдено.

— Извините за вопрос и большое спасибо за ответ. Ну, а что произойдет в Союзе?

— Союз распадется. Идеологический стержень, на котором держалось государство, оказался слабоват. Кроме того, этому активно будет помогать новая команда, рвущаяся к власти, которая, не развалив Союза, не сможет прийти к власти в России.

— И больше никогда не будет единого государства?