Расколотый венец

Я бросился вперёд, присоединяясь к своим братьям, когда сверкающий ониксовый клинок нашёл своё пристанище в моем боку. Вскрикнув, я повалился на землю. Я выдернул эту чертову штуковину, а затем наблюдал, как она рассеивается в моих пальцах. Надо мной возвышался надменный, смеющийся Дарриен.

— Слишком долго я ждал этого.

Он усмехнулся и призвал тень, с лёгкостью превратив её в косу. Схватив её обеими руками, он снова усмехнулся.

— На этот раз я решил последовать твоему совету и запачкать руки. Прибереги стрелы для кого-нибудь другого. Я хочу место в первом ряду, когда ты умрёшь, Нок.

Я быстро отпрянул и встал, вся ярость, которую я чувствовал, теперь была направлена непосредственно на моего бывшего брата. Мужчина, который бросил меня, когда я нуждался в нём, чтобы помочь спасти женщину, которую я любил. Человек, который пытался похитить Лину и украсть Круор прямо у меня из-под носа. Кровь, сочащаяся из моего бока, отреагировала на мой гнев, и я выковал двуручный меч длиной и шириной с моё тело. Даже в нездоровом свете солнца моё оружие блестело, как жидкость.

— Это закончится здесь и сейчас, — закипел я.

— Согласен.

И с этими словами мы бросились друг на друга, прекрасно зная, что не остановимся, пока один из нас не будет мёртв.

ГЛАВА 37

ЛИНА

Окнолог влетел в плотное чёрное облако. С каждым взмахом его впечатляющих крыльев смог клубился вокруг нас, пока не стало невозможно определить какое-либо направление. Всё, что я могла сделать, это следить за его блестящим чешуйчатым хвостом и надеяться, что он не заманивает меня в какую-нибудь неожиданную ловушку. Внизу я всё ещё могла различить звуки битвы. Крики сражающихся тварей и крики солдат. Это было жестоко — лететь над открытым пространством и видеть, как Нок и моя семья окружены армией, более чем в три раза превосходящей их по численности. Это воспламенило мои вены, так что, когда я рывком открыла дверь в царство тварей, я призвала всех существ, которых смогла. Каждая тварь готова была встать, сражаться и защищать наш мир.

Я не знала, как долго ещё смогу держать их с нами. Моё тело уже дрожало, холодный пот проступил на лбу и шее. Но я не могла думать об этом. Не могла сосредоточиться ни на чём, кроме Язмин и Окнолога. Когда он прибыл в Вильгейм и склонился над телом Язмин, он бросил один взгляд на парящий шар света, а затем проглотил его целиком. Я с ужасом наблюдала, как шар движется вниз по его горлу, пока не остановился в груди, прямо там, где было его сердце.

А затем Язмин резко ахнула, и её глаза распахнулись.

Кост был прав. Она пожертвовала своим сердцем и стала единым целым с Окнологом. И я не смогла остановить это.

Из пасти Оникса вырвался обеспокоенный вой, возвращая меня в настоящее. Я потеряла из виду Окнолога, что, как мне казалось, было невозможно, учитывая его размеры. Но вокруг нас не было ничего, кроме дыма и темноты.

— Давай, — сказала я, подталкивая Оникса в единственном направлении, которое я могла придумать, к приглушённому солнцу.

Его крылья яростно били, тугие мышцы сжимались и разжимались на моих бедрах, и внезапно мы прорвались сквозь дым. Чистый, ослепительный солнечный свет лился на нас. Море чёрного тумана простиралось под лапами Оникса, и когда мы плыли по этому пространству, его когти прорезали в нём каньоны. Ведя Оникса по кругу, я осматривала горизонт в поисках Окнолога.

— Где ты? — пробормотала я себе под нос.

Я держала Оникса низко над смогом, надеясь, что облако поможет замаскировать его. Странное волнение в тёмном пространстве привлекло моё внимание. Три сморщенные струйки дыма устремились к нам, как будто огромное существо скрывалось под поверхностью, но ещё не появилось. Череп Окнолога показался из тумана, в его пасти уже разгорался огонь, и он выпустил гейзер пламени прямо на нас. Оникс сильно ударил справа. Жар опалил воздух, и мои глаза наполнились слезами, когда я прижалась к своей твари. Вместо того чтобы последовать за нами, Окнолог погрузился в дым. Надменный, грубый смех — тот, который смутно напоминал смех Язмин, но почему-то глубже, — разнесся вокруг нас.

— На этот раз от меня не убежишь, Лина,

 — её голос, казалось, отдавался эхом со всех сторон.

Он был больше. Более крепкий, более похожий на зверя, и я задрожала.

— Я никуда не уйду, — крикнула я в ответ ничему.

Солнечный свет бил в мою броню, поджаривая меня заживо, но это было ничто по сравнению с жаром огня Окнолога.

— Почему ты сопротивляешься? — её голос был соблазнительным мурлыканьем, и я закрыла уши Оникса ладонями.

Драконий язык. Одна из многих магических способностей Окнолога. Ходили слухи, что всего одной мыслью он мог контролировать волю всех тварей и даже некоторых людей. Только голос Селесты мог нейтрализовать эту способность. И поскольку её нигде не было видно, защита разума моего Мияда полностью легла на меня.

Подо мной задрожал Оникс. Сдавленный, прерывистый крик вырвался из его горла.