Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 2

– Я, – говорю (мучительно, с недосыпу, пытаясь подсчитать, достаточно ли у меня в кармане осталось денег – от упавших с неба на Баркли-скуэ), – сама за кэб заплачу, не волнуйся.

– Нет, нет и нет! – говорит Шломо. – Да ты что?! Поехали в метро.

– В метро я – ни ногой, – говорю. – Ездить в метро – это кормить свою мизантропию. Нет-нет. Этого соблазна я избегаю. Предлагаю тогда компромиссный вариант: как насчет того, чтобы доехать на горбе даблдэккера? Во сколько, – говорю, – ты обещал там быть? Мы, действительно, опаздываем уже?

Шломо говорит:

– Да нет! – говорит. – Мне там в восемь вечера надо быть. Это я так сказал, чтобы тебя пристыдить за твои опоздания. Еще куча времени! Пошли, – говорит, – пешком! Кругом! Через мост и по южному берегу! Я давно там не был! Весь день впереди! Заодно и погуляем!

Я говорю… Нет, я молчу. Нет ничего, думаю, менее подходящего для двухсуточной невыспанности, чем водить Шлому круголями по городу. Думаю: ну если я где-нибудь по пути засну – Шломо будет сам виноват.

The Voice Document has been recorded

from 5:53 till 11:01 on 19^th of April 2014.

Вышли на Миллениум бридж – крепления которого – как растопыренные локти какого-то прыгучего насекомого. Дошли до середины. Зависли на поручнях. Парень жарит в чане миндаль в сахаре и меду. Невообразимо пахучий! Голуби, нахохлившись, терпеливо расселись на железных струнах креплений – в ожидании милостыни. Бурливо течет коричневая Темза – с мутью времен. Солнце нехотя чистит скайскрэйперам стразы, активируя верхние образа. Вдали, прямо по курсу, – взметывается Тауэр бридж. Чуть ближе, по London bridge – идут на север караваны алых даблдэккеров.

Я говорю:

– Шломо, – говорю, – давай не пойдем на другой берег! Чего там делать?! Ты только взгляни, – говорю, – на эту отвратную трубу Тэйт-modern, крематория искусства, им же и угробленного. Пошли, – говорю, – лучше обратно к собору – взгляни назад, как там красиво: это называется – Мост «Почувствуйте разницу!»

– Нет-нет, – говорит Шломо. – В Тэйт мы конечно же не пойдем! Я вообще считаю современное искусство чисто коммерческим предприятием по выбиванию денег из…

Тут Шломо оказался заглушен громадным военным вертолетом, идущим на абордаж Тэйта, потом разворачивающимся и зависающим над нами.

– …невежественных богатых идиотов, изображающих из себя изощренных коллекционеров! – сглотнув вертолетный вихрь воздуха (как только вертолет двинул в сторону Сэйнт Пола), но все еще придерживая шляпу, кричит, перекрикивая чудовищный вертолетный шум, Шломо. – Вертолеты, – кричит, – это же какая-то небесная саранча! Не знаю, как тебе, – кричит (когда вертолет уже завис над площадью перед Сэйнт Полом, где мы только что были), – а мне, – кричит, – военные вертолеты в небе над городом сразу напоминают что-то апокалиптическое!

– Удивительно! – говорю. – Какие одинаковые у нас с тобой неожиданно ассоциации возникли! – Я вспомнила, как еще во время первой Чеченской войны увидела в новостях по телевизору чудовищные, апокалиптического ужаса, военные вертолеты: черные акулы, кажется, – плюющиеся огнем, убивающие… Мне просто физически плохо стало – от визуальных параллелей с концом света из «Откровения»: когда там саранча была подобна коням, приготовленным на войну, и на головах у нее были как бы венцы, и волосы, как волосы у женщин – и шум крыльев ее как стук колесниц. Это же точнейшее визуальное описание военного вертолета – образным языком автора первого века, который никогда никакой техники в помине не видел! А волосы! Как это точно сказано про вертолет в полете, с вертящимся пропеллером! И то, как эти военные вертолеты плюются огнем, убивая – это же буквальная иллюстрация видений автора «Откровения» о конце света: когда он говорит, что у этой «саранчи» были хвосты как у скорпионов – и в хвостах ее были жала. Как будто автор «Откровения», в пророческом видении будучи восхищен в будущее, увидел просто прямую трансляцию сегодняшних телевизионных новостей! Удивительная точность описания всех этих мерзопакостных железных чудовищ!

Шломо говорит:

– А на мой взгляд – на ракеты описание в «Апокалипсисе» очень похоже! А волосы – это след за ракетой по небу! Ну что, – говорит, – армагеддон близится?! Ждем, тогда, значит, войны с Гогом из Магога, который нападет на Израиль? Я так полагаю, что следующая привлекательная точка земного шара, которую бросится завоевывать восставший из ада вождь Советского Союза – будет Иерусалим?! Под предлогом, конечно, вновь, защиты русскоязычных, а заодно и арабоязычных! Пойдем, – говорит Шломо, – скорее на берег – а то тут так ветрено на мосту – что сейчас в реку просто сдует! Я начинаю подозревать, – говорит, – что Гог из Магога от предела Севера у Иезекииля – это Кремль, который поддержит арабские страны в ядерной агрессии против Израиля! Так у нас некоторые трактуют пророчества Иезекииля об армагеддоне. И вообще – ты веришь, что конец света, действительно, уже вот-вот случится, как все сейчас предсказывают?

Я говорю:

– А Христос, когда его спросили о сроках, сказал: «Не ваше дело!»

Шломо говорит: