Расплата

– Убирайтесь! Мне с вами не о чем говорить! – завопил он и наставил на Фрейю длинный тонкий палец. – Ты, все эти психологи, все это дерьмо про защиту детей, – вы просто кучка драных сучек. Будь моя воля, я всем вам отрубил бы бошки и нассал в ваши вонючие глотки!

Хюльдар торопливо поднялся.

– Идем, Фрейя. – Он обошел юнца, у которого уже появилась пена на губах. – Еще одно такое слово, и я надену на тебя наручники. Хочешь переночевать в камере? – Хюльдар держал себя в руках, но его голос отдавал металлом.

Трёстюр тяжело запыхтел; крылья его носа побагровели и затрепетали.

– Вон! Я ничего вам не скажу.

Хюльдар уже понял, что успокоить его не получится. Придется вызвать повесткой в полицейский участок и продолжить разговор там. Поскольку мишенью гнева была в первую очередь Фрейя, он выпроводил ее из комнаты, прикрывая с тыла. Удара или толчка сзади опасаться не стоило: тощий говнюк вряд ли сбил бы его с ног, – но вот нанести удар ножом в спину в порыве безумия вполне мог. «Если меч слишком короток, сделай шаг вперед». Возможно, этот римский девиз подразумевал что-то похожее. По крайней мере, к угрозам в письме следовало отнестись всерьез.

Только когда Фрейя обулась и вышла на лестничную площадку, Хюльдар позволил себе расслабиться. Он шагнул за ней следом, но, когда Трёстюр попытался захлопнуть дверь, протянул руку, остановил его и спокойно и негромко спросил:

– Ты думал, зачем мы к тебе пришли?

Трёстюр толкнул дверь, но Хюльдар был сильнее, тяжелее и выше.

– Я задал вопрос. Ты думал, мы зачем пришли?

Лицо дохляка-панка потемнело от ярости и напряжения. Стиснув зубы, он прошипел:

– Я-то затупил; думал, теперь, когда он выходит, вы, копы, побеспокоитесь о нас… Не сообразил.

Сбитый с толку неожиданным ответом, Хюльдар опустил руку, и Трёстюр, воспользовавшись моментом, навалился всем телом на дверь и захлопнул ее прямо перед лицом полицейского.

Что он имел в виду? Кто и откуда выходит?

Зазвонил телефон. На экране высветился номер полицейского участка.

– Привет, это Гвюдмюндюр. Хотел предупредить: тут что-то происходит в связи с тем парнем, о котором мы говорили. Меня только что попросили объяснить интерес к нему. Всего лишь через пару часов после того, как ты ушел. На твоем месте я бы не распространялся, что собираюсь поговорить с ним. И будь осторожен. Одному богу известно, почему его так оберегают, но, полагаю, причина не самая приятная.

– Спасибо за предупреждение, но уже немного поздно. Я только что вышел из его квартиры и стою за дверью. Парень выгнал нас, едва мы только сели. Думаю, ты прав – дело очень странное… Позвоню попозже, ладно?

Хюльдар сунул телефон в карман, перевел взгляд на дверь с осыпающейся старой краской, повернулся и поспешил следом за Фрейей.

Что же это, будь оно неладно, происходит?

Глава 9

Детство Фрейи и Бальдура прошло в условиях, далеких от типичных. Первые несколько лет они росли с молодой матерью, совершенно не подходившей для этой роли, но делавшей все возможное, чтобы найти время и силы на два главных своих приоритета – детей и развлечения. Последнее и погубило ее в конце концов, после чего детей отправили к бабушке и дедушке. Но и они со своей задачей не справились. И не только потому, что были по натуре людьми замкнутыми и жесткими, но и потому, что в силу возраста оказались не готовыми взять на себя заботу о маленьких мальчике и девочке. Отцы детей оказались типичными воскресными папашами, которые старались исполнять свои обязательства, но Фрейя и Бальдур быстро поняли, что чувство долга – плохая замена бескорыстной, безоговорочной любви. Так что после смерти матери не нашлось никого, кто предложил бы брату и сестре эту самую любовь. Кроме их самих.

Вот так они и росли, каждый по-своему: Бальдур – бесшабашным, дерзким, не признающим правил и авторитетов; Фрейя – решительной, нацеленной на успех. Наверное, сыграло свою роль и то, что у них были разные отцы, но Фрейя знала – не все так просто. Люди – продукт природы и воспитания, и влияние того или иного фактора предсказать невозможно. Тем не менее брат и сестра были схожи в одном отношении: упорством, твердостью и стойкостью они превосходили большинство сверстников и смело встречали все невзгоды, что подбрасывала им жизнь.

Вот почему Фрейю так потрясла ее собственная реакция на случившееся. Встреча с Трёстюром выбила ее из колеи. Испытав в жизни пару неприятных моментов, она так и не привыкла к насилию – и, когда Трёстюр взорвался, испугалась, что за словесными оскорблениями последуют физические. Сердце не успокаивалось; в крохотном офисе не хватало воздуха, хотя Фрейя и распахнула окно. Она сидела на сквозняке, и прилепленные к монитору листочки трепетали, как желтые флажки.

Хотелось выпить. Чего-нибудь покрепче.