Распутин. Вера, власть и закат Романовых

Павел Заварзин читал новости, сидя с другими пассажирами в вагоне-ресторане поезда, ехавшего по Центральной России. И тут молчание нарушил сибирский купец средних лет: «Слава богу, что покончили с этой сволочью!» Все остальные пассажиры заговорили разом. Мнения были разными. Одни бормотали: «Собаке – собачья смерть!» Другие же считали убийство поступком неправедным. Один пассажир сказал, что истинный дворянин никогда не пригласил бы человека в свой дом, чтобы убить его. Другой заявил, что убийство, совершенное людьми, столь близкими к трону, это нож в спину русской монархии. «Признак развала и неминуемой революции», – сказал какой-то сибиряк в очках, с бороденкой и, резко встав, ушел»¹⁹.

Тот факт, что убийцы Распутина были аристократами, не ускользнул от внимания простого народа. Светская дама из Петрограда слышала, как раненые солдаты в госпитале говорили: «Только один мужик смог добраться до царя, и то хозяева его убили». Такое мнение было широко распространено и подогревало ненависть к высшим классам, которая вскоре переросла в жаркую ненависть²⁰

. Сергей Марков путешествовал по России в 1918 году. Он оказался в селе Покровское, и один из мужиков сказал ему, что «буржуи» убили Распутина, потому что он защищал перед царем интересы простого народа²¹.

Конечно же, убийство стало жестоким ударом по поклонникам Распутина. Когда в доме Головиных стало известно об убийстве, с Муней и ее матерью случилась истерика²²

. Но Любовь Головина справилась с собой довольно быстро. Белецкий писал, что видел ее весной у Вырубовой, и она сказала ему, что сама смерть Распутина доказала ей, что он не был пророком, иначе он сказал бы им о надвигающейся трагедии. Белецкий с ней согласился. Он сам слышал, как в июне 1916 года в своей квартире на Гороховой Распутин говорил, что будет со своими поклонниками еще пять лет, а затем покинет их, свою семью и мир и удалится жить так, как жили древние святые²³.

Юсупов и другие заговорщики надеялись освободить Николая от влияния Распутина и Александры и спасти монархию. Они не только не смогли спасти монархию, но еще и ускорили ее крах. По знаменитому и абсолютно справедливому выражению Александра Блока, пуля, прикончившая Распутина, «попала в самое сердце династии»²⁴

.

Хотя пуля поразила свою цель, власти продолжали сохранять бдительность. Московская охранка в конце декабря с изумлением отмечала, что разговоры о Распутине не прекратились. Его убийство лишь подхлестнуло слухи. Приходилось прилагать огромные усилия, чтобы пресекать публикацию нежелательных материалов. Стало ясно, что наибольший интерес представляет не Распутин, но те круги, которые находились под его влиянием, и вражеский удар по-прежнему был направлен на них. Александр Пругавин читал в Москве лекции, полные «сенсационных материалов», дискредитирующих множество высокопоставленных персонажей. Большую часть таких материалов он почерпнул из книги Илиодора, выдержки из которой он уже опубликовал в «Русских ведомостях». Он обсуждал продажу прав на книгу Илиодора с издателями Англии, Франции и Германии. Сергей Мельгунов собирался опубликовать ее в России. Александр Керенский, адвокат, думский политик и будущий глава Временного правительства, готовил труд, в котором обещал раскрыть новую сенсационную информацию о Распутине. Он писал самым простым языком, чтобы его труд был доступен максимальному количеству читателей.

Василий Маклаков также выступал перед московским обществом. Он говорил, что темное влияние Распутина было гораздо сильнее, чем всем казалось. Если бы об этом было известно только в мировых столицах, то все было бы не так плохо. Но это влияние охватило всю Россию, даже самые скромные крестьянские хижины! Если бы правители страны слышали, что говорят в этих бедных хижинах, восклицал Маклаков, они ужаснулись бы. Но отступать слишком поздно. Революция уже началась в умах и душах русского народа – революция, подобной которой еще не знала история. Вековая вера народа в царя и его богоизбранность рухнула. Россия стоит на пороге не просто революции, а настоящей катастрофы. Узнав об убийстве Распутина, Маклаков написал: «Россия стала куполом без креста»²⁵. Сандро попытался открыть Николаю и Александре глаза на эту революцию. В Рождество он сказал, что они переживают самый опасный момент в истории России²⁶. Его слова были сочтены беспочвенной паранойей.