Рассказы о Кирове

Обсудив все основные вопросы повестки дня, съезд по предложению Кирова решил перенести свои заседания во Владикавказ, где в это время хозяйничала так называемая «самооборона», руководимая офицерством. Сразу переезжать во Владикавказ было опасно. Поэтому Киров предложил послать туда комиссара, для того чтобы создать подходящую обстановку для съезда.

В качестве комиссара был выдвинут делегат съезда эсер Мамулов, но он от выполнения возложенной на него задачи отказался. Тогда по предложению Кирова съезд вынес постановление о том, чтобы послать телеграмму городской думе Владикавказа относительно разоружения «самообороны» и офицерских сотен. Телеграмма была подписана мною как председателем съезда и отправлена во Владикавказ. Через некоторое время нам передали по прямому проводу, что съезд может спокойно переезжать во Владикавказ.

На станции Котляровской съезд был встречен отрядом красногвардейцев, по всем станциям до Владикавказа были расставлены посты. Вечером 8 марта съезд прибыл во Владикавказ, его встретила манифестация во главе с представителями думы. Во время речи Буачидзе о том, что съезд признал власть Совета Народных Комиссаров РСФСР, остатки офицерских сотен подняли стрельбу по делегатам. Но созданная трудящимися Владикавказа охрана стрельбу эту быстро ликвидировала. Делегаты на грузовиках и в трамвайных вагонах поехали в здание бывшего кадетского корпуса, где должны были проходить заседания съезда. Надо заметить, что ко времени переезда съезда из Пятигорска во Владикавказ в девяти верстах от города открылся осетино-ингушский фронт.

Осетин, убитых ингушами, привозили прямо к зданию съезда. Осетины в свою очередь убивали встречных ингушей.

В то же время офицерская сотня забаррикадировалась в помещении железнодорожного училища и отказалась сдать оружие.

Все это создало невероятно тяжелую обстановку. Нужно было во что бы то ни стало ликвидировать осетино-ингушский фронт. За это дело взялся Киров.

Киров предложил избрать от съезда комиссию для прекращения осетино-ингушской резни и сам во главе этой комиссии отправился на Ольгинско-Бозоркинский осетино-ингушский фронт. Прибыв туда, он и члены комиссии с белым флагом стали между окопами осетин и ингушей. Стоявший рядом с Кировым делегат съезда Колабеков (балкарец) был убит.

Киров стоял между окопами до тех пор, пока не прекратилась стрельба. Когда наступило затишье, он предложил ингушам и осетинам послать к нему как председателю примирительной комиссии уполномоченных для переговоров. Киров разъяснил им, что столкновение затеяно врагами трудящихся ингушей и осетин, что они одурачены своими богачами и что резню нужно прекратить. Он заявил, что сейчас проходит съезд народов Терской области, который требует от них прекращения взаимной резни и посылки делегатов на съезд.

Выступление Кирова подействовало на сидевших в окопах, и они действительно избрали делегатов на съезд. Между ингушами и осетинами был заключен мир.

После ликвидации осетино-ингушского фронта Киров сказал: «С офицерской бандой, засевшей в железнодорожном училище, мы церемониться не будем. Нужно предложить им немедленно сдать оружие».

Офицерская сотня была разоружена.

Съезд избрал новый Народный Совет и этим закончил свою работу.

Народный Совет избрал Совет Народных Комиссаров. Работать ему пришлось в невероятно тяжелых условиях. Меньшевистско-дашнакско-мусаватистское Закавказье строило против Терской республики всякие козни. Контрреволюция из городов перебралась в села и станицы и там вела свою работу, распуская самые невероятные и темные слухи о большевиках. Мы были отрезаны от Советской России. Столкновения между отдельными народностями были ликвидированы, но взаимное недоверие еще не было изжито, чем и пользовались контрреволюционные элементы. Если в распоряжении Совета Народных Комиссаров и были кое-какие красногвардейские части, то вооружены они были совершенно недостаточно и боевых припасов у них было крайне мало. Нужно было во что бы то ни стало раздобыть оружие.

За разрешение этой задачи и взялся Киров, отправившись в начале лета 1918 года в Москву. Но возвратиться во Владикавказ с оружием Кирову не удалось. Пытался он пробраться в Пятигорск через Астрахань, но путь был отрезан белыми казачьими отрядами, и он, оставшись в Астрахани, руководил героической обороной этого города.

Вс. Вишневский

БОЛЬШЕВИК-ВОЕНАЧАЛЬНИК

Киров до революции никогда не был на военной службе. Он как «политический преступник» был поставлен вне призывов, вне армии. Он мог лишь в крепости, в тюрьме, в ссылке, в подполье присматриваться к этому замечательнейшему механизму, каким является механизм вооруженной борьбы. В 1905 году Киров вплотную, лицом к лицу, в рукопашной столкнулся с царской конницей. Под шашками, с прорубленной шинелью, он должен был отступить. Вероятно, это было его единственное отступление в жизпи.