Рассказы о книжных тайнах и преступлениях, связанных с книгами - 1

Пальцы Монти соскользнули с руля, машина покатилась в сторону, развернулась и остановилась в каком-то футе от края канавы. Еще полтора десятка дюймов – и прощай, передний мост! Монти жадно хватал ртом воздух и трясся, обливаясь потом.

Он с трудом заставил себя взглянуть на поле. Над землей, словно маленькие курганчики среди сорняков, торчали корешки турнепса. Очень похоже на черепа.

Что это за видение, ради всего святого? Воображаемый Армагеддон?

Монти дал задний ход и очень осторожно выбрался на обочину. Его все еще потряхивало, и он посидел, приходя в себя, а потом двинулся дальше. Ехать оставалось всего милю пути. Монти подкатил к самому дому, заглушил мотор, неуклюже выбрался из машины – озноб все еще не проходил – и позвонил в дверь. Ни звука. В обычное время Монти подождал бы возвращения Роджера в ближайшем пабе, за чашечкой кофе или кружкой пива. Но дело не терпело отлагательств. Монти подергал дверь: не заперто.

Внутри стоял резкий запах дыма, будто Роджер спалил сковородку вместе с едой.

– Роджер! – позвал Монти, стоя у подножия лестницы.

Никто не ответил. Полный дурных предчувствий, Монти потопал вверх. Наверное, Роджер болен серьезнее, чем предполагалось. Монти постучал в дверь спальни и, не дождавшись ответа, толкнул ее.

Он отступил на шаг и, задохнувшись от ужаса, прикрыл рот рукой. Теперь понятно, почему никто не отвечал на стук. Тело Роджера – точнее, то, что от него осталось, – покоилось на обугленной постели, окостенелое и черное. Возле полусгоревшей кровати лежал опаленный коврик. Вся комната была покрыта сажей и копотью, словно по ней промчался огненный вихрь, который сжег все на своем пути и унесся прочь.

Чуть ли не на ощупь Монти пробрался по лестнице вниз, к телефону, и вызвал полицию.

Полицейские из ближайшего городка прибыли через двадцать минут и попросили Монти не покидать дома.

Лишь через два часа или около того угрюмый сержант сообщил ему, что это, по всей вероятности, умышленный поджог. Огонь распространился моментально, шансов у Роджера не было. Монти задали кучу вопросов: о книжном магазине, о личной жизни Роджера, о том, что он делал и где был накануне. К большому облегчению Монти, оказалось, что он помнит все.

После допроса Монти с разрешения полицейских вернулся в Кембридж и поехал к адвокату Роджера – сообщить о смерти и выяснить, что теперь делать с магазином. Монти был ошеломлен, раздавлен горем и не мог толком ни о чем думать, даже о собственном будущем.

– Боюсь, теперь это ваш крест, мистер Данфорт, – мрачно сообщил адвокат Инглз. – Из родственников у мистера Уильямса есть только племянница в Австралии. Я попробую с ней связаться, но, как говорил он сам, эта молодая дама – путешественница или что-то вроде того. Видимо, понадобится время, чтобы выйти на нее и получить распоряжения. Между тем мистер Уильямс завещал свое дело именно вам. Он беседовал с вами об этом?

Монти помотал головой.

– О, простите, – сказал адвокат. – По вашему лицу ясно, что нет. Приношу извинения. Но, увы, я ничего не могу поделать.

Монти охватило смятение. А как же свиток? Получается, теперь он сам должен решать, продавать манускрипт или нет.

– Когда вы сможете найти эту женщину? – с отчаянием в голосе спросил он. – Сколько нужно времени? Может, полиция Австралии ее разыщет? Или еще кто-нибудь? Ведь где-то она числится? Есть телефон, электронный адрес? Ну хоть что-то!

– Осмелюсь предположить, что на ее поиски уйдет несколько недель, мистер Данфорт, – мягко ответил Инглз. – А пока вот вам совет: просто ведите свой бизнес, как раньше.

Монти показалось, что вокруг него рушатся стены, одна за другой. Он стоит на виду у всех, противостоя жестокости и мраку. И никто его не защитит.

– Да нет же, вы не понимаете! – В голосе Монти звучали нотки истерики, но он никак не мог совладать с собой. – В последней коробке был древний свиток, и его хотят купить двое. А я понятия не имею, сколько он стоит и кому его продавать!

Брови адвоката удивленно поползли вверх:

– Почему бы вам не пригласить эксперта?

– Да нет же, я не могу… Оба покупателя приписывают свитку что-то такое… Я не знаю, что это… это…

– Вы расстроены, мистер Данфорт, – сочувственно проговорил Инглз. – Смерть Роджера опечалила вас, и это понятно. Уверен, вам нужно просто поразмыслить денек-другой и хорошенько выспаться: тогда вы поймете, что делать. Вы же знаете, Роджер был о вас очень высокого мнения.

В другое время Монти оказался бы на седьмом небе от счастья, услышь он такое. А сейчас ему стало только хуже. На лице Инглза отчетливо читалось: «Ну и лопух этот Данфорт!» Адвокат явно не мог взять в толк, за что Роджер так ценил этого недотепу.

– На свиток претендует Церковь, – объявил Монти.

– Вот и отлично. Пусть беспристрастный оценщик определит его стоимость, и вы сможете продать свиток Церкви по указанной им цене, – вставая, предложил адвокат.

Как же все объяснить ему, рассказать о мощи, которая исходила от старика, о странном выражении лица, о взгляде… Забыть всего этого Монти не мог, но и выразить словами не сумел бы. С какого конца ни начни, получается нескладица.