Расставание в голубом. Глаза с желтизной. Оранжевый для савана

— Уаттс, это Бу Уаксвелл. Как насчет того, чтобы дать мне тот номер Кэла Стеббера в Тампе? Не могу нигде достать.

— Не знаю, уполномочен ли я…

— Слушай, адвокатик, я его сейчас же получу, не то через пять минут буду у тебя и задницу твою до костей высеку.

— Ну… подожди минутку у телефона, Уаксвелл.

Я держал карандаш наготове. И записал номер, который он мне дал: 613-1878.

— А адрес? — спросил я.

— Все, что у меня когда-либо было, — это номер почтового ящика.

— Не переживай. Адвокатик, че-то мне точно не понравилось, как ты этому Макги все выложил.

— А тебе не кажется, Уаксвелл, что ты вчера уже это точно выразил? Я тебе вчера говорил и сейчас повторяю, что я ему и половины того не говорил, про то, что он утверждает, будто знает от меня.

— Да ты был слишком пьян, чтобы помнить, чего ты там болтал.

— На своем уровне я делаю все возможное, чтобы найти его как можно скорее, и, как только узнаю что-нибудь полезное, свяжусь с тобой. Но не понимаю, почему ты так расстроился из-за этого. Все было организовано прекрасно, законнейшим образом. Другое дело, Уаксвелл, что я не хочу, чтобы ты когда-либо приходил ко мне домой, как ты это сделал вчера. Своим поведением расстроил мою жену. Встречайся со мной здесь, если тебе вообще нужно со мной встречаться, но говорю тебе, я желаю иметь с тобой в будущем какие-либо общие дела не более, чем ты со мной. Это тебе понятно?

— Пожалуй, я все равно приеду и вздую тебя!

— Подожди минутку!

— А ты поласковей со старым Бу разговаривай.

— Ну… может, это и прозвучало несколько раздраженно. Но понимаешь, Вив ничего не знала о… об организации этого дела. Ты слишком много при ней выложил. Она меня потом полночи допрашивала, пока удалось ее угомонить. И она до сих пор еще не удовлетворена окончательно. Будет лучше, если ты больше не будешь приходить к нам домой. Ладно?

— Клянусь, адвокатик, больше никогда не буду. Никогда больше. Если только что-нибудь неожиданное не произойдет.

— Пожалуйста, просто выслушай…

Слегка вспотев, я повесил трубку и вернулся к своему кофе. Бун Уаксвелл не теряя времени отправился к единственному человеку, который мог хоть что-нибудь знать обо мне. И обвинил его в разбазаривании информации. Уаттс мог получить номер моего почтового ящика в Бахья-Мар из клубных записей. Но это не оказало бы ему большой помощи. Однако теперь появилось нечто новое. Уаксвелл не произвел на меня впечатления терпеливого человека. Возможно, не далее как сегодня днем он позвонит Уаттсу, дабы выяснить, что тому удалось узнать. И будет весьма заитригован, обнаружив, что это его второй звонок за день, и заинтересуется тем, что он якобы прежде спрашивал отсутствующий в книге телефон Стеббера. Это он проделает быстро.

Я направился в своем «шевроле» на север по сорок первому шоссе. Машин было мало, и я поглядывал в лобовое и заднее стекла, не появилась ли полиция штата, яростно возражающая против скорости, приближающейся к трехзначному числу. На стоянку у пристани Палм-Сити я въехал в десять утра. На «Флэше» все было заперто. Записка на ковре внутри, у задней двери салона, гласила, что они ушли в магазин за продуктами. Я отправился на поиски и набрел на них во «Вкусной ярмарке» в двух кварталах от пристани. Артур тащил корзинку, а Чук шныряла по залу, отбирая товар, с характерным загипнотизированным видом покупательницы в супермаркете. Через одиннадцать минут после того, как я их обнаружил, я запер протестующего Артура на яхте, дав ему инструкцию сидеть там и не высовываться, и вернулся на стоянку вместе с Чук, расправлявшей юбку и застегивавшей последнюю пуговку на блузке.

Если бы вылет из Форт-Мьерз не задержали из-за опоздания самолета из Палм-Бич, то мы его пропустили бы. И я был слишком занят, чтобы дать ей более полный инструктаж, чем краткое фрагментарное объяснение. Я купил два билета до Тампы и обратно. С посадками в Сарасоте и Сан-Пите мы прилетали в двенадцать двадцать.

На борту самолета я объяснил ей все более подробно.

— Но, располагая одним лишь телефонным номером… — усомнилась она.

— Просто наскоком. И помолившись за удачу. И еще мы знаем название яхты.

— Бог ты мой, если бы ты столь же энергично поработал над чем-нибудь законным, Макги! Ты стал бы такой шишкой, что и не выговорить.

— Всего-навсего сенатором штата.

— Ух! — Она посмотрелась в зеркальце и подвела губы. — Чем я смогу тебе помочь?

— Выясню это по ходу действия.

В аэропорту «Тампа интернэшнл»; пока Чук с серьезным видом стояла снаружи будки, я набрал номер. И когда уже совсем готов был положить трубку и попытаться снова, спокойный осторожный и четкий женский голос сказал:

— Да?

— Я бы хотел побеседовать с мистером Кэлвином Стеббером.

— Какой номер вы набираете, сэр?

— Шесть-один-три-один-восемь-семь-восемь.

— Извините. Здесь нет никакого Кэлвина Стеббера, сэр.

— Мисс, я полагаю, это старая как мир ситуация с паролем. Вы всегда просите повторить номер и считаете, что тот, кто звонит, перепутал одну цифру. Но вышло так, что у меня нет пароля.

— Понятия не имею, о чем вы говорите, сэр.