Рассвет 2.0

С утра я влез в тренажер и позанимался упражнениями. Затем с наслаждением принял душ – контрастный, с локальным водным массажем, после Цереры не могу снова привыкнуть к такой роскоши. Вынул из коквинера и поставил на стол готовый завтрак – овсяные хлопья с молоком, нарезанные дольки апельсина и ананаса, бутерброд с лососем, чай. Позавтракал под актуальные новости из авторского блога Октопуса – этот журналистский коллектив полюбился мне давно, я и на Церере в основном получал известия через них.

Потом я запихал тарелку и чашку в отверстие посудомойки, принял на балконе беспилотник с пакетом заказанной одежды. Разложил штаны, рубашки и белье по полкам сразу же, переоделся и отправился работать. Не служить, а работать.

Работать я теперь собирался не где-нибудь, а в кузинском Музее истории.

Мое жилье располагалось далеко к западу от исторического центра города – еще лет пятьдесят назад здесь тянулись дикие предгорья. До музея надо еще добраться. Но это не беда – возле дома, как водится, располагалась стоянка с гроздьями пузырей, электрокатами, а чуть подальше – станция магнитки, пять-шесть остановок на медленном поезде – и ты в центре.

Я выбрал электрокат с сиденьем. Проехаться с ветерком, вдохнуть родной воздух, отметить взглядом, как меняется город. Дорожка для этого вида транспорта располагалась рядом с тротуарами и аллеями, только была отделена и от полосы пузырей, и от пешеходной полосы синей разметкой. Пешеходов, впрочем, было немного, зато электрокаты и пузыри шли сплошным потоком. Практически через лес, точнее – лесопарк. С основной дороги здания были плохо различимы, сплошной кустарник, зеленые поляны, с другой стороны – клумбы и художественные купы деревьев и причудливых растений. Даже биоарт встречался – новое художественное направление генной инженерии. Впрочем, многие деревья еще не распустились, и полностью оценить талант биоартиков у меня не было возможности. Клумбы были усеяны тюльпанами, нарциссами, ландышами.

Наконец дорожка вошла в Старый Город, который выглядел так, как, наверное, привыкли воспринимать город наши предки. После войны Кузин лежал в руинах, целых зданий осталось мало. Причина – не столько ударная волна от упавшей к югу термоядерной бомбы (к счастью, новой, с «чистым» запалом), сколько артобстрелы при дальнейших битвах за город между казахскими и китайскими бандами, а также при обороне уже революционной коммуны Кузина. Из старого центра мало что восстанавливали. Кузин – это же не Дрезден или Псков, там и до разрушений стояли лишь обычные пяти – или девятиэтажки, серые массовые здания. Но кое-что все же было надстроено, восстановлено, пара кварталов совсем старого города, парк Памяти, площадь Революции, аллея Героев.

Исторический музей располагался внутри парка Памяти; стоянка пузырей находилась снаружи, а вот на электрокатах можно было заехать и внутрь, но я не стал. Решил пройтись через парк, хорошо знакомый по школьным годам. Восстановить память о той атмосфере.

Почему я решил приехать именно сюда?

Причин можно назвать множество, но об истинной я даже не собирался никому говорить. Лежа с переломанным позвоночником, я дочитал книгу Цзиньши. Много думал о ней. Возможно, в другое время этот текст показался бы мне игрой циничного ума – невооруженным глазом заметны передергивания. В том, что касается нашей современной жизни, я мог их увидеть. В том, что касается истории… Я не специалист, а вопрос это сложный. Можно и так, и сяк интерпретировать. Любая революция для кого-то – счастье освобождения, а для кого-то – гибель и наступление эпохи великой тьмы. И каждая группа силится выдать себя за неких абстрактных «всех» (хотя, казалось бы, первая группа должна знать о классовом подходе).

Но история – это прошлое, оно закончилось, нынешняя жизнь меня совершенно устраивает, и повторяю, не стал бы я сколько-нибудь всерьез задумываться над этой безумной книгой. Первый раз я начал ее читать и размышлять о ней лишь из-за гибели Аркадия, который дал мне этот файл.

Теперь я не мог об этом не думать, эта книга имела тесную связь с моим поврежденным спинным мозгом, с моей болью, моей неподвижностью. Две крайне маловероятных аварии подряд? Позвольте не поверить. Кто-то пытался убить меня, и этот же кто-то убил Аркадия. Бывает, в Системе гибнут люди – но не с такой частотой. И не при таких обстоятельствах.

Я не детектив, и в Систему я больше не попаду. ОЗ, возможно, будет что-то расследовать – или не будет, я не знаю. Изучить ситуацию на месте у меня в ближайшие годы не получится. По возможности, конечно, я собирался поискать информацию, статистику по смертям – то есть этот вопрос меня тоже интересовал. Однако этим можно заниматься где угодно.

Но книга имела и другое измерение – историческое.

Историю я изучал только в школе. Единственный эпизод, который мне известен более или менее хорошо, – это наша, Кузинская революция и построение в нашем отдельно взятом уральском городке социализма с постепенным переходом в коммунистическую формацию.