Рассвет Четвёртый. Часть 1

- Ваше Высокородие. – Тёмно-серый волчек с зализанной назад чёрной гривой почтительно стал на одно колено, низко склонил голову и замер, не смея шевельнуться без позволения императора.

Белоснежный волчек не взглянул на советника – тот может и подождать. Император медленно сложил руки на груди и ещё раз взглянул на тёмный северо-запад.

Если бы всё закончилось именно тогда, было бы сейчас всё по-другому? Сэтис не знал наверняка. Но лет десять назад ещё можно было разом изменить всё. А сейчас жизнь больше напоминала долгую агонию. И с каждым днём угроза становилась ощутимее.

Возможно ли ещё исправить чужую ошибку?

Серый волчек почтительно ждал.

- Равен... – произнёс император глубоким, с благородной хрипотцой, голосом.

- Да, Ваше Высокородие? – прошелестел волчек.

- Подойди сюда, посмотри.

Советник мягко подошёл и остановился чуть позади императора, наклонив голову в знаке уважения. Но Сэтис продолжал смотреть на город.

- Красивый вид... Я столько раз смотрел из этого окна с самого детства, но всё равно не могу отвести глаз.

- Да, Ваше Высокородие, - чуть склонив голову, согласился Равен.

- Вот только портит его одна вещь, – сощурился Сэтис. – Красками измены нарисован этот пейзаж.

- К’Ааран верен вам.

- Но не весь. Он повинуется только моей крови. Крови тех, кто был до меня. – Император соизволил повернуть голову к Равену, и тот поспешил отвести взгляд от пронзительных жёлтых глаз, мерцающих в полумраке комнаты. – Душа его отравлена мыслями об измене, и все прекрасно знают, кто их разжигает.

Сэтис вновь отвернулся к окну. Мыслями сейчас он всё ещё пребывал там, внизу.

- У тебя есть новости, - произнёс Сэтис, и это не было вопросом. – Говори.

- Да, Ваше Высокородие. И это... – Равен замялся и немного отступил назад. – Плохие новости. Убит главный инженер верфей «Аркат».

- И что?

- Ваше Высокородие...

- Незаменимых волчеков нет, советник. Его помощник с радостью займёт его место.

- У него не осталось помощников, – кратко ответил Равен. – Первый умер месяц назад, второй же – через неделю после него.

- Вот как? – Сэтис очень медленно развернулся к советнику. Тот не посмел отступить ещё на шаг, но прохладца в голосе императора заставила Равена вздрогнуть.

- Да, мессейр.

- И что же послужило причиной их... смерти? – скривил губы белорожденный волчек. – Хотя, не хочу знать. В чём же проблема?

- Орудийная система новых крейсеров. Её невозможно в ближайшее время разблокировать. Главный калибр не будет работать до снятия пломбы, поставленной главным инженером. Коды доступа были только у него и его помощников. Но сейчас принимаются все меры, чтобы...

Сэтис сощурился и оборвал речь Равена одним взмахом руки. В воздухе повисло напряжение.

За время невольной тишины советник окончательно струхнул, и теперь император наслаждался его паникой. Нет никакого смысла что-либо говорить, угрожать и ждать оправданий. Достаточно лишь помолчать и дать собеседнику как следует промариноваться в соку из собственного воображения. Было бы это действенно против более сильных духом... Сэтис позволил себе издевательски улыбнуться.

- Разумеется, - прервал он жуткую тишину, - так до сих пор никто и не выяснил, кто убил инженера?

- Стат-фиттер Харх уже ведёт расследование, Ваше Высокородие... – откликнулся вздрогнувший советник.

- Синие Доспехи? Отзови их.

- Ваше Высокородие?

- Пора прекратить это раз и навсегда, Равен. – Сэтис медленно прошёл вдоль окна к стене зала и развернулся. – Раз и навсегда. Я хочу, чтобы все помнили, кто именно правит К’Аараном. И Синие Доспехи здесь не помогут. А теперь вон.

Советник поклонился и, поджав хвост, вышел, втайне порадовавшись, что избежал более продолжительного и обстоятельного разговора.

Привыкнуть к безукоризненному повиновению легко, однако куда как сложнее привыкнуть к чужой глупости. Но глупость нередко порождает и трусость, и вот на чём играть было одно удовольствие. А самое приятное – видеть неподдельный страх и ужас в глазах настоящих врагов.

Настоящий враг всегда умён и часто заставляет менять правила игры. Но Сэтис уже устал играть: слишком уж затянулся этот обмен взаимными любезностями. Раз враг сам не хочет утопиться в собственной крови, то пора принудить его к этому силой.

Император вновь повернулся к окну, шелестя одеянием.

В широкое панорамное окно просматривалась и северная часть Сити, предмета гордости Кест-Фернала. Сити строился ещё при отце нынешнего императора и имел все шансы стать самой важной частью города после дворца и Цитадели. Громадные высотные здания упорно боролись за право быть выше всех, но никогда не осмеливались преодолеть высоту главного здания дворца. Его шпиль должен был быть единственным, что видно изо всех концов столицы. Многоуровневые эстакады прямыми росчерками соединяли концы Сити, проходя между небоскрёбами и образуя безупречную сеть сообщения. Лучший путь развития города... Если бы только использовался в полную силу. Сейчас много выстроенных зданий пустовало, работать в Сити было некому, и эта часть города безнадёжно простаивала.