Рассвет Четвёртый. Часть 1

Ситреки вообще спят очень мало, если то оцепенение, в которое они впадают, можно назвать сном. Я ни разу не видел, чтобы Кларист уходил к себе спать вечером, и я успел привыкнуть к его постоянным посиделкам за столом в комнате на первом этаже. Ситрек часто что-нибудь читал, причём делал он это тоже странно: медленно, вдумчиво и как только книга закончится, тут же откроет её с самого начала и перечитает заново. И так раза три-четыре. Поскольку читал он литературу любого жанра и содержания, то мне сложно было сказать, что же ему конкретно нравилось. Его могло затянуть скучнейшей книгой по устройству мотоблоков, а однажды я застал его ночью на кухне, когда он с озадаченным видом в пятый раз листал детские байки.

- Читаешь? - осторожно спросил я, когда понял, что уткнувшийся в книгу ситрек не обращает на меня внимания.

- А? Да-да. – Бездонные глаза Клариста на секунду взглянули на меня, затем вернулись обратно к тексту. – Я не могу понять одну вещь.

- Какую? – слегка напрягся я.

- Что такое... Э-э... Са-мо-по-жерт-во-ва-ние?

- Что это ты там читаешь? – удивился я.

- Историческую литературу, - как мне показалось, в голосе ситрека были нотки гордости. – На данный момент мне непонятна глава про воинов Тёмных Веков, тут пометки на страницах. Я очень редко встречаю в ваших современных произведениях такие слова, которые используются в этой книге.

- Там что-то матерное? Объяснить? – вырвался у меня смешок.

- Кхм, лучше потише... – кивнул ситрек куда-то мне за спину.

Я обернулся и чуть не поседел: на старом диване лежал с закрытыми глазами Дракон. Из-за высокого роста ноги ему пришлось положить на подлокотник, да и тонким коротким пледом он укрылся больше для галочки – большая часть одеяла скомкалась в районе груди, скрывая тело в лучшем случае до коленей; судя по тому, что на ногах были его повседневные тёплые, но грязные чёрные штаны (а при ближайшем рассмотрении ещё и совершенно изодранные внизу), Дракон скорее не лёг, а свалился на диван.

Прислушавшись, я по его мерному и глубокому дыханию понял, что он спит.

- Почему мессейр здесь? – понизив голос, посмотрел я на Клариста.

- Пришёл ночью очень уставшим, - пожал плечами ситрек. – Когда он начал отключаться прямо за столом, я побоялся, что по лестнице он не поднимется, и предложил ему поспать тут. Кнаа будешь?

- Не отказался бы... - Я нашарил дрожащей рукой стул и присел к столу. – А почему никого не слышно? Тоже спят?

- Антэр и Марк ещё не вернулись, Расто ушёл ещё рано утром, а у Дерека персональное задание наладить на четвёртом этаже нормальное освещение.

- А Фелинн?

- Скоро должна из Церкви прийти.

- Зачем же она туда пошла?

- Не знаю, не спрашивал.

Кларист поставил передо мной чашку, и я машинально обнял её руками.

Не успел я пригубить чашку, как в комнату вошёл всклокоченный и недовольный Дерек.

- Сделал, - буркнул он и, поправив испачканную чем-то чёрным майку, плюхнулся на табурет рядом со мной.

- Хоть работает? – усмехнулся я.

- Обижаешь, - совсем насупился Дерек. – Работает, конечно.

- А чего тогда такой невесёлый?

- Там... В общем, коротнуло немного.

Сзади послышался шорох и натужный вздох – мы всё-таки Дракона разбудили. Кларист покачал головой и вновь сел за стол, подтянув к себе книгу.

Я повернулся вбок на стуле вместе с чашкой кнаа и чуть её не выронил.

Тёмный волчек уже встал с дивана, повернувшись к нам спиной и складывая одеяло. А то, что было на спине...

Отвратительный рисунок из воспалённых, словно только позавчера затянувшихся шрамов ярко выделялся на бурой шкуре Дракона. Её будто рассекали в разных направлениях, оставляя рваные широкие полосы со следами грубых швов. Одна из таких полос даже прошла поперёк гривы в районе лопаток и разделила волосы на неровные ободранные клочья. И все эти шрамы выглядели странно – длинные изогнутые треугольниками линии, непохожие на след от плети или ей подобное, и более всего напоминающие… сшитое лоскутное одеяло.

Дракон потёр лицо ладонями, окончательно отгоняя сон. Он взял свою рубашку с подлокотника, повернулся к нам и встретился с моими испуганными глазами; на его невыразительном лице мелькнула тень досады.

На груди тёмного волчека картина была даже страшнее, чем на спине: шкура на грудной клетке и животе была разрезана под самыми неприятными углами, а местами будто снимали её целыми кусками – с первого взгляда даже показалось, что их неровно пришили. Две длинные отвратительные полоски шрамов доходили аж до шеи, пересекая ключицу. На животе виднелся ещё одна широкая белесая полоса, протянувшаяся от рёбер и сползавшая под ремень штанов.

Даже на его руках не было живого места – круговые полосы, продольные… Бесшёрстные истёртые запястья с сухой раздражённой кожей…

Только сейчас я разглядел, насколько Дракон худ – видно было практически все кости грудной клетки, ключица неприятно натягивала шкуру, живот впал, а штаны держались исключительно на костях бёдер.

Более всего мессейр напоминал ходячий труп.

Он молча натянул рубашку и застегнулся под горло, полностью скрывая своё истерзанное тело под одеждой.