Рассвет придёт (СИ)

Дориану это не нравилось, но тевинтерец до поры до времени молчал, обронил только, что у несчастного демона не будет ни единого шанса, учитывая мощь собравшихся в комнате: два чародея, Искательница и Каллен. Гардиана в комнату не допустили по нескольким причинам сразу: во-первых, ритуал обязан остаться тайной до тех пор, пока не будут получены первые положительные результаты; во-вторых, эмоциональная связь юноши и усмиренного слишком сильна — это будет только мешать, учитывая болезненность процесса.

Возражения были отметены единогласно всеми собравшимися, и Гардиану не осталось ничего другого, как проводить Терона до двери, прижать к себе за мгновение до того, как эльф переступит порог, и прошептать на ухо то, что не предназначено для посторонних. А дальше он мог только ждать, меряя шагами коридор и чутко вслушиваясь в то, что происходит в комнате.

Долгое время не слышно было почти ничего — толстые стены и не менее толстое дерево самой двери поглощали звуки. Юноше казалось, что с момента начала ритуала прошло уже несколько часов, хотя на самом деле это было совсем не так.

Не раз и не два Гардиан опускал ладонь на ручку двери и тут же отдергивал. А что если внезапным появлением он только всё испортит? Инквизитор сказал, что сам позовет его, когда придет время, но, Создатель милосердный, как же это сложно — просто ждать!

Но сигнала от Лавеллана Гардиан не дождался — вбежал в комнату сразу после того, как из-за двери донесся полный боли крик Терона. Эльф кричал так, словно его разрывали на части, и разве можно было слушать это спокойно?

— Что вы делаете?! — заорал Гардиан, привычно посылая руку к поясу, совершенно забыв, что оружие у него отобрал Каллен, по всей видимости, предвидевший нечто подобное. — Я не позволю!

— Все в порядке, — громко и четко произнес Лавеллан, кладя руки на плечи юноши, мы закончили и…

Слушать дальше Гардиан не стал, почти отшвырнул Инквизитора в сторону и рухнул на колени перед прикованным к каменному креслу эльфом, который теперь не кричал, а надрывно и по-детски плакал, закрыв лицо руками. В комнате резко пахло травами, кровью, горелой плотью и мочой, а мантия эльфа была мокрой.

— Терон… родной… — дрожащими руками, Гардиан коснулся пальцев эльфа, — я здесь, с тобой. Больше никто не сделает тебе больно. Я сейчас же заберу тебя отсюда…

В ответ эльф заплакал еще громче, по-прежнему не отнимая ладоней от лица, и тогда юноша сделал это сам, как можно мягче и нежнее убрал мокрые от слез кисти и увидел перекошенное от боли лицо с дрожащими плачем, покусанными губами. Из покрасневших глаз слезы текли ручьями, а клеймо… стало совершенно белым, как раскаленный металл.

— Гааарддиианн, — заикаясь, выдавил Терон и протянул к юноше руки, на запястьях которых Гардиан увидел те самые антимагические браслеты, о которых ему рассказал Инквизитор, — забери меня… мне больно… они делали больно… — слова тонули во всхлипах, слышать это было невыносимо и хотелось как можно скорее…

— Ритуал окончен, — голос Искательницы был ровным и спокойным, словно её нисколько не трогали чужая боль и слезы. — Насколько удачным он был — не знает никто. Сейчас ты можешь забрать его в комнату, приготовленную для вас в башне, но ни в коем случае не снимай браслеты, если не хочешь, чтобы случилось непоправимое.

— Я помню, — отрывисто бросил Гардиан, не глядя на Кассандру. Сейчас он видел перед собой только Терона, весь мир сосредоточился в эльфе, смотрящем на него, как спасителя от мучителей. — Оставьте нас… Пожалуйста, — попросил, видя с каким ужасом Терон смотрит на стоящих за их спинами. — Я всё сделаю сам.

— Но… — начала Кассандра, но Каллен оборвал её:

— Он прав. Никто лучше не справится сейчас, а наше дело сделано.

Пока они выходили, Гардиан гладил эльфа по мокрым спутанным волосам, видел, как тот дрожит, слышал непрекращающийся плач и всхлипы и надеялся, что сумеет успокоить своего любимого.

— Вот и все, не надо плакать, они ушли, — негромко и мягко сказал юноша, расстегивая ошейник, которым фиксировали шею эльфа. — Сейчас всё пройдет.

— Нееет, — вырвалось между всхлипами, — болит… голова… горит тут, — Терон коснулся клейма, дернулся и закричал — вероятно, оно и было источником боли.

— Я знаю, знаю, — отстегивая захваты для ног, произнес юноша, — сейчас… сейчас перестанет, — он снял с пояса склянку с обезболивающей микстурой, которую посоветовал держать при себе Каллен, и поднес к дрожащим губам Терона: — Выпей, прошу тебя.

Эльф послушно, словно маленький мальчик, сделал несколько глотков, а потом обиженно заявил:

— Все равно болит! Зачем ты соврал?

— Потерпи немного, — отстегивая последний захват и поднимая эльфа на руки, сказал Гардиан, — я никогда тебя не обманывал.

— Правда? — взгляд эльфа сейчас был совершенно детским, словно в тело юноши вселили ребенка лет шести.

— Да, держись за мою шею, Терон, я отнесу тебя в комнату.

— А не уронишь? — подозрительно спросил эльф, цепко хватая юношу за шею.

— Нет, — невольно улыбнулся тот, снова слыша в голосе Терона эмоции, которых теперь было слишком много.