Растяжение сна (ЛП)

- Все верно, дорогой. Вот только плавящая чума уже добралась до главного мозга. - Она умолкла, а затем безо всякого предупреждения ее голос стал плоским и безжизненным, как у робота. - Большая часть компьютера повреждена. Чтобы поддерживать эту симуляцию, пришлось пожертвовать уровнями третичных функций. Как бы то ни было, основная задача - это обеспечить твое выживание. Начатую операцию необходимо довести до конца. Чтобы сохранить целостность имитации, кортеж-группа под кодовым названием КАТЯ должна быть удалена из основной памяти. Эта процедура уже выполнена.

Она замерла, ее последний миг оказался заключен внутри моего имплантата; повис перед глазами, подобно пятну, что появляется, если долго смотреть на солнце. Затем остались только я и компьютер (это если забыть о вездесущем наблюдателе).

Что еще я мог поделать, кроме как продолжить операцию? Теперь у меня имелась на это веская причина. Я хотел вырезать из своего разума застывший призрак Кати. Она-то и была истинной травмой.

Итак, я выжил.

Для нас минули долгие годы. Корабельный компьютер был так сильно поврежден плавящей чумой, что нам не удалось бы замедлиться в нужное время, чтобы достигнуть системы Земли. Мы приняли решение двигаться в направлении звезды 61-А в созвездии Лебедя, вокруг которой обращалась колония Окраина Неба. Следовательно, наши пассажиры, пробудившись от растянутого сна, обнаружили, что находятся значительно дальше от дома (и во времени, и в пространстве), чем предполагали. Мы - те, кто отдали части своих жизней, чтобы обслуживать их сонное странствие, - в тайне радовались такой справедливости. Тем не менее, они потеряли не так уж много, и, полагаю, я бы и сам пожелал оказаться в их числе, будь у меня такие же возможности, как у них. Что касается Кати...

Имитацию так толком и не удалось вернуть к жизни.

Память корабля, в которой она содержалась, пала жертвой плавящей чумы, и значительная часть данных была безвозвратно испорчена. Когда я попытался восстановить ее, то получил всего лишь грубую карикатуру - вся непосредственность исчезла без следа; имитация стала такой же безжизненной и предсказуемой, как вычислительная машина Бэббиджа. В приступе раскаяния я уничтожил имаго. Хорошо, что я был слеп, ведь даже эта пустая оболочка была запрограммирована демонстрировать страх. Она стала молить меня о пощаде, как только догадалась о моих намерениях.

С тех пор прошли годы. Я убеждаю себя, что она никогда не была живой. По крайней мере, именно в этом нас пытаются убедить кибертехники.

Последний информационный импульс, полученный с Йеллоустона, сообщил мне, что настоящая Катя до сих пор жива (разумеется, теперь она гораздо старше, чем тогда, когда я знал ее). Она еще дважды выходила замуж. Дни нашего с ней брака, должно быть, кажутся ей такими же древними и хрупкими, как фамильная реликвия. Однако сама она пока не знает, что я выжил. Я послал ей весточку, но сигнал не доберется до Эпсилона Эридана еще десять лет. А затем мне придется ждать ее ответ еще очень и очень долго.

Возможно, она ответит мне лично. Это наша единственная надежда увидеться, потому что я... Я больше никуда не полечу. Не стану вновь тратить десятилетия на сон.