Ратибор. И один в поле воин

Злата потупила сконфуженно взор, а Мирослав с Ратибором понимающе переглянулись.

— Знаете что, други мои, — прервал затянувшееся неловкое молчание Яромир, сменив резко тему, — а ведь у нас проблема! Курьян-то вчера, думая, что я уже мертвец, болтнул лишнего! Кто-то ему шепнул шустренько, что мы выехали в Борград! И это, скорее всего, был кто-то из своих, из терема Святослава! Кто-то, кому «не по нраву наши рожи», как ляпнул этот самодовольный кусок дерьма…

— Да, было такое! — встрепенулась Злата. — Этот негодяй сказал, что ему сообщили о нашем отбытии и что вы едете с двумя племяшами княжьими…

— Хм… Ну, тайны-то особой мы не делали из нашей поездки, но и не трепались об этом никому чужому, это верно… — Мирослав задумчиво взглянул на нахмурившегося Ратибора. — Емеля-то, дурашка, никому не мог проболтаться?

— Да пёс его знает! — Ратибор досадливо поморщился. — Но если и болтанул кому, то явно не со зла. Емельян наивен, да, но не подлец. А вот тот уже, второй, явно не с добрыми намерениями сообщил о нашей поездке Курьяну! Видно, кому-то мы в Мирграде мешаем!..

— Надо бы с нашим Емелей поговорить на эту тему, пущай вспоминает, кому, чего и где растрепал… — Яромир вопросительно зыркнул на друзей.

— Надо бы, Яр, — Ратибор хмыкнул. — И обязательно расспросим! Но не сейчас. Полагаю, что и не сегодня…

— А чего так? — Злата гневно вскочила. — Где этот недомерок⁈ Я из него всю правду вытрясу!

— В нашей каморке дрыхнет, — усмехнулся Мирослав. — Да только тряси его сейчас, не тряси — всё без толку будет, ибо нажрался он, аки поросёнок.

— Да, он может!.. — Злата разочарованно вздохнула. — Вот ведь скотина, а!..

— Завтра его помучаем, а сегодня пусть уж отсыпается, — Ратибор легко стукнул кулаком по столу в комнате, отчего тот едва не развалился. — И надо запретить будет трактирщику наливать ему более, а то конца этому не видно, ибо ударился наш Емеля во все тяжкие… Так ведь и из седла выпадет по дороге, шею себе свернёт… Оно нам надо, перед князем потом ответ держать, как мы не уберегли его горячо любимого племяша?..

На том друзья и договорились, решив пока не беспокоить сладко храпящего в соседней опочивальне Емельяна. День в таверне прошёл довольно скучно. Единственное, всё местное население вместе с постояльцами беспрерывно между собой шептались, обсуждая вчерашнюю драку, заодно бросая полные изумления, восхищения и обожания взгляды на Ратибора с Мирославом, спустившихся опять в трапезный зал. И если последний спокойно переносил повышенное к себе внимание, то рыжебородого витязя это перешёптывание за спиной порядком раздражало.

Наконец настал вечер, и, как и обещала, в корчму явилась ворожея Благана. Поднявшись наверх, на второй ярус, она быстро осмотрела рану Яромира, довольно кивнула, после чего сменила повязку и опять заставила его сделать несколько глотков своего отвратительного отвара.

— Дела у него идут лучше, чем я думала, — Благана поднялась. — Организм крепкий, сам помогает как может. В принципе, я больше не нужна. Сегодня пусть уж отлежится, чтоб наверняка, так сказать, а завтра можно уже коня ему седлать.

— Благодарим тебя, целительница, — довольно молвил Ратибор. — Что-нибудь должны мы тебе ещё?

— Должны. Коготь и клык медведя у того юнца за пазухой, что дрыхнет в соседней конуре! Твой отец ему такой подарок сделал дорогой после охоты вашей славной! — Благана уставилась прямо на Мирослава. Объяснять, откуда она всё это знает, ворожея, естественно, и не думала.

Друзья хмуро переглянулись, лишь пожав плечами. Мирослав молча вышел и, видно, хорошо пошарив по карманам спящего крепким сном в соседней комнате Емельяна, через пару минут вернулся, протягивая Благане требуемое. Та жадно схватила своё сокровище, понюхала, попробовала аккуратно на зуб, после чего бережно убрала в средних размеров котомку, что висела у неё на поясе.

— Ещё что-нибудь?

— Да, — Благана внимательно рассматривала Ратибора, отчего тому стало слегка не по себе. — Руку мне свою дай.

— Чего? — Ратибор удивлённо крякнул.

— Длань, говорю, протяни! — Благана досадливо поморщилась. — Не встречала я ещё таких воинов в своей жизни, а повидала я немало славных богатырей, уже поверь мне! Так что давай сюда лапу свою! Хочу заглянуть внутрь тебя. В твою душу… Не бойся, не укушу!

— Да я и не боюсь, — Ратибор протянул свою руку ладонью вверх ворожее. Та быстро схватила её, понюхала, облизнула, после чего начала мять своими длинными пальцами, закатив глаза и при этом нараспев произнося: