Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

Возвратившись к партнеру, он спросил:

— Почему вы считаете Блетчли таинственной личностью, ума не приложу. Я бы сказал, он, наоборот, до невыносимости прозаичен. Типичный армейский служака. Немного узколобый, может быть, заскорузлый — армейская жизнь не располагает к широте взглядов — но таинственный?!

Томми туманно намекнул:

— Да нет, это я просто так, слышал о нем кое-что…

Они стали забрасывать. Выиграл лунку капитан-лейтенант.

— Веду три очка, и остались всего две лунки — победно констатировал он.

После чего, успокоившись насчет исхода игры, он, как и ожидал Томми, вернулся к начатому разговору.

— О какой такой таинственности вы говорили? — спросил он.

Томми пожал плечами.

— Я слышал чье-то замечание, что о нем никто ничего не знает.

— Почему же. Он служил в Регбиширском полку.

— Да? Вы это точно знаете?

— Н-ну… В общем-то нет. Сам я не знаю. Послушайте, Медоуз, к чему вы клоните? С ним что, не все в порядке?

— Нет, что вы! Разумеется, нет, — поспешил отговориться Томми. Он поднял зайца, и теперь оставалось сидеть и следить за тем, как его будут гнать мысли Хейдока.

— До абсурда типичная фигура, так мне всегда казалось, — заметил капитан-лейтенант.

— Вот именно.

— Ну, да. Понятно, что вы имеете в виду. Может быть, слишком типичная, так?

«Я задаю свидетелю наводящие вопросы, — сказал себе Томми. — Но все-таки, может быть, старый морской волк обронит какое-нибудь ценное замечание».

— М-да. Я понял вас, — продолжал рассуждать капитан-лейтенант. — Я, кстати, действительно не встречал никого, кто был бы знаком с Блетчли до его приезда сюда. Ни сослуживца, которого бы он навещал, ни старого приятеля.

— Вот видите, — откликнулся Томми. — Ну как? Сыграем по оставшимся лункам? Еще немного физической нагрузки — как раз то, что надо. И вечер такой погожий.

Они снова начали со старта, потом разошлись и погнали мячи. Когда сошлись перед лункой, Хейдок попросил:

— Расскажите мне, что вы о нем слышали.

— Уверяю вас, абсолютно ничего.

— Можете со мной не осторожничать, Медоуз. Мне много чего приходится слышать, вы меня понимаете? Люди, если что, обращаются ко мне, считается, что я разбираюсь в таких делах. Есть подозрение, что Блетчли — не то, кем кажется?

— Так только, легкий намек.

— Кто же он, по их мнению? Немец? Совершенный вздор, он такой же англичанин, как вы или я.

— Конечно! Я уверен, что с ним все в порядке.

— Он же сам первый кричит, что всех иностранцев надо интернировать. Вспомните, с каким подозрением он относился к этому молодому немцу в пансионе. И ведь прав оказался, кажется? Я слышал — неофициально — от начальника полиции, что против фон Дейнима обнаружено столько улик, хватит на то, чтобы десять раз его повесить. У него был план, как отравить воду в водопроводах всей страны, и он работал над созданием нового ядовитого газа, представляете? На одном из наших же заводов! Надо же! Администрация не видит ничего даже у себя под носом. Как можно было вообще допустить этого парня на секретное производство? Наши власти готовы поверить всему, что им ни наговорят. Молодой парень приехал в нашу страну перед самой войной, пожаловался на преследования, которым он якобы подвергался, и пожалуйста, они на все закрывают глаза и дают ему доступ к нашим секретам. Такое же скудоумие они проявили и тогда, в отношении того немца, Ханна…

Но у Томми не было намерения выслушивать от капитан-лейтенанта эту хорошо известную историю. Он размахнулся и нарочно промазал.

— Не повезло, — посочувствовал ему Хейдок, ударил сам и аккуратно загнал мяч в лунку.

— Есть! Вы, я вижу, сегодня не в форме. Так о чем мы говорили?

Томми твердо ответил:

— О том, что с Блетчли все в полном порядке.

— Разумеется, разумеется. Я вот подумал… Я в самом деле слышал одну забавную историю, связанную с ним… Тогда-то я не придал ей значения…

Но тут, к досаде Томми, подошли двое других игроков. Вчетвером они вернулись в здание клуба и пропустили по стаканчику. Потом Хейдок взглянул на часы и сказал, что им с Медоузом пора двигаться. Томми еще раньше принял приглашение капитан-лейтенанта поужинать у него.

«Приют контрабандистов», как всегда, сиял флотской чистотой. За столом с проворством профессионального официанта прислуживал престарелый слуга. Такое обслуживание можно встретить разве что в лондонском ресторане, отпустил Томми хозяину комплимент, как только они остались с глазу на глаз.

— Да, мне повезло с Эпплдором, — сказал Хейдок.

— Как вы его раздобыли?

— Пришел по объявлению, вообразите. Представил отличные рекомендации, был явно на голову выше, чем любой другой из отозвавшихся, и запросил на редкость умеренное жалованье. Я нанял его не колеблясь.

Томми рассмеялся.

— Да, война лишила нас самого лучшего ресторанного обслуживания. Почти все хорошие официанты были иностранцами. Видно, это занятие не в английском характере.

— Тут требуется раболепие. А кланяться и шаркать ножкой не в характере нашего английского бульдога.

На веранде за чашкой кофе Томми тактично поинтересовался:

— А что вы собирались мне рассказать на площадке? Какую-то забавную историю в связи с Блетчли?