Разлом

Зверек не отшатнулся и не сбежал, наоборот, спокойно обнюхал пальцы и дал погладить себя по голове, а потом почесать за ушком. Это было очень глупое, но по-детски радостное чувство, будто в гостях тебе разрешили погладить чужого кота или пса.

– Ах, вот ты где!

Этот возглас ввинтился мне в голову, вызывая новый приступ боли. Зверек вздрогнул всем телом и быстро шмыгнул за меня, подальше от грозного взгляда Аин. Что ей ответить, я не знал, но одной из ее замечательных особенностей было то, что при разговоре ей далеко не всегда требовались хоть какие-то ответные реплики.

– Это, по-твоему, весело – вот так убегать и прятаться одной Эрне известно где, чтобы тебя потом все искали? – Как оказалось, Аин отлично умела изображать тон строгой учительницы, отчитывающей провинившегося ученика.

Я надеялся снова отмолчаться, но от меня явно ждали хоть какого-то ответа. Так что, кое-как разлепив губы, я выдавил:

– Ну… нет.

– Вообще-то весело, – Аин вдруг сменила гнев на милость, выражение ее лица смягчилось, а на губах даже появилась легкая улыбка, – но не при таких обстоятельствах. Совсем не при таких, – она подошла и села рядом со мной. – Мы волновались. Сильно.

Наверное, я смотрел на нее слишком удивленно и ошарашенно, так что Аин даже коротко усмехнулась.

– Не в настроении сейчас кого-то отчитывать и читать нотации. Да и не за что тут отчитывать, вполне естественная реакция. Ты ни в чем не виноват.

Я несколько раз моргнул, словно бы проверяя, не чудится ли мне это. После тех странных неразборчивых полуснов-полугаллюцинаций все что угодно могло привидеться. Но Аин была реальной, она сидела напротив меня и совершенно не злилась, не обвиняла. И это казалось странным. Странным, но до безумия приятным.

– А сейчас надо привести тебя в порядок, если ты не против, конечно. – Она выжидающе посмотрела на меня, но я не нашел в себе сил на какой-нибудь ответ.

Да и в конце концов, как, находясь в каком-то полуразобранном состоянии, можно быть против того, чтобы кто-то взял и привел тебя в порядок.

– Де-е-ей, – тихо протянула Аин, заглядывая мне в глаза и поводив перед ними рукой, – вот когда ты молчишь, я даже больше волнуюсь, чем когда у тебя глаза светятся.

– Я тоже, – честно признался я.

Каждое слово давалось с трудом, а про то, чтобы, например, сейчас встать да пойти куда-то, и думать было глупо. Неведомая тяжесть давила на плечи и заставляла деревенеть тело. Я искренне надеялся, что Аин сможет это прекратить или хотя бы облегчить, но у нее вдруг нашлись дела поважнее. Зверек, почувствовав, что опасность миновала, осторожно подобрался к Аин и, забавно дергая носом, начал ее обнюхивать.

– Ой, роскатт! – удивленно воскликнула Аин и, начисто забыв про меня, принялась оглядывать зверька.

– Кто? – переспросил я на автомате.

– Он, – Аин кивнула на хорька-не-хорька, – роскатт. Называются они так. Безумно редкие. Что он здесь делает вообще?

Кое-как удержавшись, чтобы не ответить «сидит», я решил промолчать вовсе. Аин явно нужно было время вдоволь налюбоваться редкой зверюшкой, чтобы вспомнить о том, что еще один редкий экземпляр – единственный в своем роде! – сидит и ждет ее помощи.

– Ладно, – сказала она, наконец закончив рассматривать роскатта, – я заберу у тебя немного энергии. Не волнуйся, это тебе не повредит, наоборот, только на пользу пойдет.

Я кивнул, хотя одобрения моего никто и не ждал. Аин взяла меня за руку, и чувство, будто что-то с силой давит на плечи, начало медленно уходить.

– Это займет, хм, пару минут. – Аин слегка улыбнулась, ее пальцы казались приятно прохладными, так что процесс энергетического вампиризма не доставлял дискомфорта. – Знаешь, пожалуй, мы сами виноваты, – вдруг сказала она.

– В чем именно?

– В том, что случилось, и не только, – Аин тяжело вздохнула, – нам тоже нелегко. Мы не знаем, как быть с тем, кто не жил в этом мире с самого начала, не привык к магии, к тому, как она на него действует. Дети учатся управлять своей силой почти с рождения, она растет постепенно вместе с ними. Они изучают ее, а она изучает их. На тебя же свалилось все сразу, так что ты не виноват, что не всегда можешь справиться. Может, есть наша вина в том, что мы чего-то не объяснили или сделали что-то не так.

– Не знаю, – пробормотал я. – В последнее время мне кажется, что не так не «что-то», а всё. Сама эта сила не такая. Или я не такой. Разве светлая магия должна вести себя так? Выходить из-под контроля? Вредить кому-то? Разве так не только с темной бывает?

Аин посмотрела на меня удивленно, даже роскатт, до этого крутившийся рядом с нами, замер и уставился на меня. Неужели я опять сказал что-то идиотское?

– Почему так может быть с темной, но не может со светлой?

– Эм… ну… – Я замялся, придумывая более умный ответ, чем: «потому что темная магия плохая, а светлая хорошая». – Темная энергия более своенравная и неконтролируемая, а светлая более спокойная, разве не так?

– Ты действительно так думаешь? – Глаза Аин удивленно расширились. – Не шутишь?

– Да ни капельки!