Размышления о богослужении

Оставим пустые восторгиИ пафос ненужных речей.Вы прожили, отче Георгий,По-крупному, без мелочей.И пусть запоздали немногоБлагодарности нашей слова,Вы пастырем были от Бога,И все мы признательны вам.Священник, филолог, оратор,

Философ, поэт, эрудит —Вы стали нам другом и братом,И сердце ваш образ хранит.Вергилий, Сократ и ГорацийВаш ум к эмпиреям влекли,Но ради церковного братстваНаукой вы пренебрегли.От Лондона, Рима, ПарижаДо самых окраин МосквыСвященника не было ближе

Страдающим душам, чем вы.В звучании вашего словаБыл слышен пророческий глас;Но, грех обличая сурово,Вы плакали с каждым из нас.Вы мудрость Писанья открылиДля простецов и невеждИ нас вырастать научилиИз ветхих греховных одежд.

Любые сердца открывалиНесколько пламенных фраз,И верили люди и знали:Христос пребывает средь нас.Так мало на нашей планетеНеравнодушных сердец.Но знали больничные дети,Что есть у них добрый отец.И голос срывался порою,И горло сжималось от слёз.

Вы не были, отче, героем —Вы просто любили всерьез.

20 июня 2019 г.

Священник Яков Кротов, Владимир Файнберг, Алла Калмыкова

Памяти отца Георгия Чистякова[99]

Яков Кротов: Наша программа сегодня будет посвящена памяти умершего на днях священника Георгия Чистякова. У нас в гостях литератор, известный писатель Владимир Львович Файнберг и литератор Алла Глебовна Калмыкова.

Конечно, священников много. Сейчас в одной Москве их тысячи полторы, в России за десяток тысяч перевалило уж точно. К сожалению, умирают священники почти каждый день, но смерть отца Георгия Чистякова – это все-таки событие не только для его прихожан, его духовных детей и друзей, а это событие, как принято говорить, общественно-политическое. Потому что отец Георгий был не только священник (он служил в московском храме во имя святых бессребреников Космы и Дамиана, что в Шубине, – это официальное название) … он был еще и публицист, часто выступал по телевидению, по радио, бывал в нашей передаче. И в этом смысле он публичная фигура.

В нашем архиве довольно много записей голоса отца Георгия, он вел много лет передачи на христианской радиостанции «София». Но мне кажется, что по-христиански будет, пожалуй, не проигрывать этих записей, во всяком случае, сейчас. И вот почему. Наша сегодняшняя гостья Алла Калмыкова, когда я ее приглашал, сказала о чувстве опустошенности. Я думаю, что этим чувством надо дорожить. [Обычно мы предпринимаем] виртуальные попытки как-то «залепить» отсутствие человека: показать видео, фотографии, устроить выставку, сделать сборник мемуаров, прокручивать фонозаписи; в принципе, я не возражаю, я как историк только этим и занимаюсь. Но я думаю, что какой-то прорыв к вечности осуществляется в те минуты, когда мы говорим себе: никакая фонозапись, никакая видеозапись, никакие наши мемуары не могут восполнить отсутствие человека. И христианство начинается в тот момент, когда мы принимаем эту опустошенность и говорим себе: это не пустота, это опустошенность, и эта опустошенность – наша. Но, именно пройдя через такую опустошенность, мы веруем, что это не пустота и что отец Георгий как раз опустошенности в этом смысле не переживает. Значит, [нам важно] побыть опустошенными.

Но прежде – несколько слов о самом отце Георгии, о его, как принято говорить, жизненном пути. Я попрошу Аллу Калмыкову [сделать] такой краткий очерк, если можно, совсем краткий. Вот что для вас отец Георгий, чем он отличается от других священников?