Разорванная пара

– Никуда ты не пойдешь! – в два шага оказался рядом, перегораживая мне дорогу. Сердце в груди опять зашлось от страха. Я здесь, в большом пустом доме, наедине с ним. Стоит ему захотеть – и от меня ничего не останется. Невольно попятилась, стремясь увеличить расстояние между нами. Рядом с ним тяжело дышать. – Ты останешься здесь!

– Я не хочу, – развела руками.

И от этой простой фразы Бекетов растерялся. Взглянул на меня как-то беспомощно, по-мальчишечьи, не зная, что сказать.

– Тань! Ночь уже. Куда ты пойдешь? – ему плохо удавалось сдерживать волнение

– Куда-нибудь, – пожала плечами и снова попыталась его обойти.

– Не уходи.

Сердце билось неистово, с силой ударяясь о ребра.

– Руслан, мне пора.

– Останься, пожалуйста.

– Зачем? – я этого искренне не понимала.

– Можешь, занимать любую комнату, – он проигнорировал мой вопрос.

– Я не могу оставаться здесь.

– Можешь. До утра, а потом решим, что делать дальше.

– Нечего тут решать. Я ухожу.

– Тань, не будь глупой. Я не отпущу тебя, – он попытался прикоснуться, взять меня за руку, но я отпрянула, затравленно глядя на него – его прикосновений мне не выдержать.

Бекетов понял это, остановился, поднимая в примирительном жесте руки.

– Мне нечего здесь делать! – процедила сдавленно.

– Ты же знаешь – это не так, – прямой взгляд, от которого хотелось спрятаться подальше отсюда.

– Я ничего не знаю!

Прижав сумку локтем к боку, прошмыгнула мимо него к выходу.

– Таня!

Он быстрее – дверь захлопнул перед моим носом, он привалился к ней спиной, лишая возможности сбежать. Мне его не сдвинуть, можно и не пытаться.

– Что Таня?! – измученно всплеснула руками. – Что?

– Прости меня, – прохрипел, глядя на меня так, что кишки крутить начинало. Я отступила назад, недоверчиво глядя на него. – Прости, – повторил Руслан, – я знаю, что тогда сотворил чудовищные вещи и оправдываться нет смысла…

– Ты бы на моем месте простил? – прошептала чуть слышно, глядя на него во все глаза.

Руслан сглотнул нервно и покачал головой:

– Нет. У меня плохо с прощением, – выдал обреченно,

– Вот тебе и ответ на вопрос. То, что случилось тогда в лесу, до сих пор меня в кошмарах преследует. То, как ты набросился. Как рвал, отдавшись воле кровожадных инстинктов…

Он вздрагивал от моих слов, будто каждый раз пощечину ему отвешивала.

– Я хочу попробовать все исправить.

– Для чего? Совесть свою успокоить?

– Нет. Ты мне нужна. Я хочу вернуть тебя.

В груди что-то оборвалось, затапливая горячим ядом до самого верха.

– Скажи, Руслан, ты развелся со мной? – поинтересовалась еле дыша.

Он молчал, гипнотизируя меня янтарным взглядом, а потом нехотя признался:

– Да. Практически сразу.

Горечь затопила, мешая нормально дышать. Казалось бы все логично, все правильно, но до чего же больно.

– Вот видишь, – заставила себя улыбнуться, несмотря на то, что внутри кровью захлебывалась, – мне нечего здесь делать. Я свободна.

– Таня, давай до утра разговор оставим. Сейчас ночь, ты устала, расстроена. Я понимаю, что ты не хочешь меня слышать, что тебе больно. Но давай поговорим на свежую голову, завтра. Без лишних эмоций… – Меня трясло так сильно, что он видел это: – Занимай любую комнату. Обещаю, что не потревожу тебя. А завтра поговорим, попытаемся найти выход.

Развернувшись, молча направилась к лестнице, чувствуя его взгляд между лопаток. Поднялась на второй этаж и зашла в первую попавшуюся комнату. Не то что мне хотелось остаться здесь на ночь, наоборот – мечтала сбежать на другой конец света. Просто, стоя там, внизу, рядом с ним, чувствовала, как ведет в сторону. Еще бы несколько минут – и от волнения упала в обморок. Мне нужен перерыв, возможность придти в себя, спрятаться от него за закрытой дверью.

Глава 9

Татьяна

Утром он дождался, когда я спустилась в кухню, не делая попыток ворваться ко мне, чем несказанно удивил. Опять включил сдержанного и заботливого? Зачем? Я знаю, какой он на самом деле. Меня больше не проведешь маской спокойствия. Я прошла в кухню, налила себе стакан холодной воды, потому что живот сводило от одной мысли о еде. Возвращение в черные тополя напрочь убило аппетит. Спиной чувствовала его взгляд. Цепкий, пристальный, ожидающий. Чего ты ждешь от меня, Руслан? Чего хочешь? У меня ничего нет, ничего не осталось, кроме страхов и сожалений.

– Тань, – раздался напряженный голос, от которого по спине прошел озноб, – мне надо уехать. На работу.

Я лишь пожала плечами:

– Поезжай, мне-то что?

А что я еще скажу? Не оставляй меня одну, любимый? Я привыкла к одиночеству. Оно пугает меня гораздо меньше, чем сам Бекетов.

Он смолчал, лишь нахмурился досадливо.

– Я не знаю, во сколько вернусь. Постараюсь пораньше, но, возможно, придется задержаться до вечера.