Разорванная паутина

Надо полагать, родители не очень обрадовались, когда сын объявил им о своем решении. В сугубо инженерной семье Скрябиных лелеяли надежду, что Константин станет путейцем. Ради этого его отдали даже в свое время в реальное училище. Но представитель «технического» рода упорно с ранних лет увлекается растениями, насекомыми, птицами. В реальном, вместо интереса к математике и к физическим опытам, юный Скрябин печется о школьном естественном музее, реферирует Брема и бегает на популярные лекции известного ботаника-дарвиниста Сапожникова.

Можно только удивляться, насколько прямым был путь этого упрямого сибиряка в биологию. Внутренний компас глубокой любви к науке о жизни привел Скрябина в приемную Петербургского университета (это случилось в 1898 году, за год до того, как ему в руки попала статья о ветеринарии). И очень возможно, мы имели бы сегодня в лице академика Скрябина видного ботаника или орнитолога, если бы… по правилам того времени реалисты имели право поступать в университеты. Но, чтобы помешать демократической молодежи проникать в сугубо аристократические университеты Москвы и Петербурга, на пути юношей из народа власти поставили нелегкий барьер: реалист, претендующий на место в университете, должен был сдать дополнительный экзамен по греческому и латинскому языкам в размере восьми классов гимназии. Кстати сказать, приезжий из Сибири подготовил за год и эти две тяжелейшие дисциплины, но в последний момент начальство все-таки запретило ему экзаменоваться, и труд целого года пропал даром. Пришлось возвратиться обратно в Сибирь без перспектив, без надежды. И вот счастливая весть о ветеринарном институте в Юрьеве, где, слава богу, нет греческого, но зато есть такие милые сердцу молодого сибиряка дисциплины, как анатомия, физиология, зоология, ботаника.

Формирование творческих интересов — область весьма сложная. И деликатные родители, видимо, не стали оспаривать преимуществ биологии перед техникой. Но их смущало другое. Ветеринар!.. Трудно представить менее почтенную профессию в России конца минувшего века. Грязная, утомительная работа в глуши, пренебрежительное отношение местных властей к «коновалу» и, наконец, ненависть крестьян, которые видели в ветеринарном враче носителя правительственных законов и постановлений. В 1886 году Глеб Успенский описал в «Русской мысли» чумной бунт в Бугульминском уезде, когда крестьяне избили ветеринарного врача. А в год, когда Константин задумал стать ветеринаром, в газетах снова рассказали о нескольких подобных же историях, случившихся на Дону.

Да и в научном отношении ветеринар — неровня хотя бы тому же медику. В то время как врачи, стоя в центре всемирных симпатий, творят одно блистательное открытие за другим, ветеринары… Что открыли ветеринары? Да и кого могут заинтересовать открытия, совершаемые на бойне и скотном дворе?

Не знаю, в этих ли выражениях происходил разговор в доме Скрябиных, но, готовясь в Юрьевский ветеринарный институт, Константин, по совету родителей, все-таки подал одновременно заявление с просьбой принять его в Петербургскую военно-медицинскую академию.

Начало XX века — 1900 год — ознаменовалось для Скрябина началом студенчества. Перебравшись из Красноярска на другой конец страны, он остался верен себе. На всех фотографиях начала столетия мы видим студента Скрябина (уже отрастившего по моде времени усы и бородку) то в анатомическом театре за вскрытиями, то за составлением атласа мускулатуры домашних животных. Естествоиспытатель по натуре, он нашел для себя в ветеринарном институте множество увлекательных занятий.

В анатомической лаборатории. Четвертый слева — К. И. Скрябин.

И все же ему снова пришлось вернуться к спору о своей профессии. Дело в том, что императорская военно-медицинская академия, долгое время «гнушавшаяся» простолюдинами-реалистами, под давлением общественности открыла наконец им свои двери. Получил приглашение и второкурсник ветеринарного института Скрябин. Кем же все-таки быть — медиком или ветеринаром? Дома ждали решения сына. В большом и обстоятельном письме юрьевский студент объяснил отцу и матери свою уже окончательно сложившуюся точку зрения.