Разорванные цепи

Сильвана села в кресло-каталку, чувствуя боль в области ниже пупка, и медсестра отвезла ее в палату. Там она помогла Сильване лечь на кровать и ушла, но скоро снова вернулась с малышкой. Передав ее на руки матери, она удалилась. Сильвана была вне себя от счастья, когда держала свою крошечную дочь Мари в своих руках.

— Марк, я так рада, что теперь она у нас есть. Когда у меня не получалось забеременеть, я поначалу думала, что не смогу иметь детей. Все это время я боялась, что у меня будет выкидыш.

Марк забрал Мари у Сильваны, глядя на дочь любящими глазами.

— Она такая бледная и хрупкая, — сказал он, укачивая малышку. Его лицо подобрело. — Я рад, что мы все купили заранее. И теперь нам не о чем беспокоиться.

— Ты прав. Но, пожалуйста, купи ей подгузники.

— Я их куплю сразу, как только уйду отсюда.

Марк ушел из больницы, обещая вернуться вечером. Он отправился в магазин и купил четыре упаковки подгузников. Он всегда хотел быть уверен, что его жена ни в чем не нуждается, но, к несчастью, никогда не поддерживал ее эмоционально. Он вернулся в девять часов и расположился на стуле, чтобы немного вздремнуть.

Глядя на него, сидящего на стуле в неудобной позе, Сильвана снова почувствовала жалость к нему. Она велела ему идти домой. Марк встал со стула и поцеловал Сильвану в лоб.

— Ты молодец, — сказал он, уходя.

Сильвана пыталась заснуть, но не могла. Она слышала детский плач и гадала, не Мари ли это. Ей хотелось встать и пойти в детскую. При попытке двинуться ее боль усилилась. «О господи, эта боль меня убивает. Почему медсестры не смотрят за детьми?»

Сильвана снова попыталась сесть, но из-за резкой боли не смогла. Тогда она решила сползти и уже почти спустила ноги. Держась за кровать, она оперлась на ноги и встала. Медленно Сильвана делала маленькие шажки. Ей было трудно вынести эту чудовищную боль, так что слезы потекли по ее лицу. Она медленно дошла до двери, открыла ее и с трудом добралась до детской. Войдя туда, она посмотрела вокруг в поисках своего дитя. Сильвана нашла Мари в задней части комнаты в маленькой кроватке. Девочка спала, а кричал совсем другой ребенок. Она постояла немного, глядя на дочь, а потом ушла обратно. Она медленно подошла к приемной, пытаясь найти медсестру. Увидев там ее, она сказала:

— Ребенок плачет в детской.

После этого Сильвана пошла в свою палату.

Женщина осталась в больнице еще два дня, а потом ее отпустили домой вместе с новорожденной дочкой.

С появлением Мари жизнь закрутилась, словно вихрь. Сильвана вставала по ночам, чтобы покормить дочку, a днем чувствовала себя усталой. Как только солнце садилось, Сильвана укладывала Мари в коляску и гуляла с ней по окрестностям. Девочка росла красивым ребенком, и большую часть дня она спала. Но уж если она была голодной или мучилась от газов, то плакала беспрерывно. В такие моменты Марк ходил с ней по ночам из угла в угол, ожидая, пока она срыгнет. Он очень любил дочку и старался дать ей все необходимое. Сильвана очень ценила в нем это качество. Постепенно она снова стала доверять мужу и перестала просыпаться по ночам, чтобы проверить, чем он занимается. Он продолжал пить сверх меры, но, по крайней мере, перестал смотреть порно и писать женщинам.

Однажды субботним вечером Марк пошел выпить с друзьями, оставив Сильвану одну с Мари. Сильвана отчаянно боролась со сном, ожидая Марка. Она посмотрела на часы — уже была полночь. Она не могла понять, как Марк мог оставить ее одну с ребенком. Мари проснулась и начала плакать. Сильвана нежно положила ее на свою кровать, чтобы покормить, и спустилась вниз по лестнице. Расстроенная тем, что для Марка выпивка важнее, чем безопасность собственной семьи, она вылила все содержимое его бутылки «Джонни Уолкер Блэк» в раковину, а потом приготовила молоко для ребенка и вернулась с бутылочкой к Мари.

По обыкновению Марк пришел домой изрядно пьяный, и в таком виде он вошел в спальню.

— Я вернулся, — сказал он самодовольным голосом.

— Почему ты так поздно оставляешь нас одних? К нам могут вломиться преступники и убить нас, — отчитывала его Сильвана.

— Отстань!

— Я вылила весь твой «Джонни Уолкер».

Марк нагнулся, поднял с пола тапочку Сильваны и запустил в нее, но промахнулся.

Сильвана взяла Мари с подушки:

— Я ведь кормлю ребенка. Как ты можешь бросаться в меня тапком? Ты же мог попасть в нее!

Марк сделал шаг вперед и упал. Медленно поднимаясь, он прокряхтел:

— Если б не вылила мой виски, я не стал бы бросать тапком в тебя, дура!

Пошатываясь, он пошел в ванную, где его, как обычно, стошнило.

— Я просто зря трачу свои деньги на нее, — мямлил он.

Мари росла счастливым ребенком, который любил гулять вокруг дома и открывать дверки, особенно у кухонных шкафчиков. Она приходила на кухню и доставала все контейнеры из шкафа. Если Сильвана видела вещи разбросанными, она оставляла Мари в детском манеже. Когда Мари сидела там, мать заучивала с ней буквы, цифры, фигуры и даже включала для нее классическую и детскую музыку.