Разорванные цепи

— Я люблю ее и не могу без нее жить. Ну а у тебя все не так безнадежно, как ты думаешь. Ты можешь попросить помощи в приюте для женщин, подвергшихся насилию, или в своей церкви. Они помогут тебе, — сказал Джабари.

— О какой церкви ты говоришь? О той, в которой священник-лицемер отказал мне в помощи в гораздо худшие времена? Он сказал, что у него куча своих проблем, и я не должна свои тяготы переносить на него. Я больше даже порога этой церкви не переступлю. Я не доверяю таким людям, и я не могу пойти с детьми неизвестно куда. Разве ты не слышал о случаях насилия над детьми в подобных приютах? — жаловалась Сильвана.

Она вспомнила ночь в лагере, где она проводила летние каникулы, когда ей было девять лет. Сильвана проснулась от того, что почувствовала чью-то руку, трогающую ее ягодицы. Она вскочила и увидела молодого человека, который стоял рядом с ней со спущенными штанами. Увидев, что девочка проснулась, он убежал, оставив Сильвану с клокочущим от страха сердцем. После этого у нее появилось недоверие к мужчинам. Именно поэтому для нее было так важно быть уверенной, что ее дети и каждый ребенок на ее попечении были в безопасности, и она никогда не оставила бы их в одиночку с посторонними людьми, а тем более с мужчинами. Она передернула плечами, стараясь отогнать воспоминание.

Джабари снова посмотрел на часы, открыл дверцу машины и сел за руль.

— Мне пора.

— Хорошо. Увидимся завтра, — сказала Сильвана.

Приехав домой, она поприветствовала Рехему.

— Добрый день, мисс Джонсон. Ваш муж звонил. Он хотел съездить с вами в банк. Так что он уже на пути сюда.

Сильвана глубоко вздохнула.

— А я так хотела отдохнуть до прихода детей.

Сильвана услышала звук подъезжающего автомобиля Марка.

— Он уже здесь. Я даже не успела сменить свою рабочую одежду. Когда дети придут, дай им что-нибудь поесть и попить. Не позволяй им играть на улице без присмотра, — распорядилась Сильвана.

— Хорошо! Идите, пока он не начал ругаться, — сказала Рехема.

Сильвана села в машину к Марку.

— Как прошел твой день? — спросил он.

— Нормально, — ответила она. — А у тебя?

— Не очень хорошо. Моей тупой помощницы вечно нет на месте, но мы не можем ее уволить. Сегодня она, как обычно, не появилась в офисе, и мне пришлось делать ее работу в нагрузку к своей собственной.

Они остановились напротив банка. Проходя по кафельному полу, Сильвана звонко цокала высокими шпильками. Марк посмотрел на Сильвану и неодобрительно покачал головой. После оплаты телефонного счета Марк пошел обратно к машине в сопровождении Сильваны.

— Неужели ты не можешь ходить менее шумно? Ты, наверное, как-то неправильно ходишь, — сказал Марк раздраженно, когда они ехали в машине.

— Я нормально хожу.

— Нет, не нормально. Твои туфли слишком громко стучат, когда ты идешь.

— Все женщины, надевая высокие каблуки, громко стучат, когда идут по кафелю, — заметила Сильвана.

— Слушай меня, гребаная овца! Если я говорю, что ты ходишь странно, не пытайся меня переспорить! — закричал Марк, слегла подергиваясь.

— Но ты не прав! — защищалась Сильвана.

Марк внезапно остановил машину.

— Гребаная овца! Я работаю с женщинами и могу сказать, что они не делают столько шума при ходьбе. Выходи из моей гребаной машины!

Увидев, что Марка трясет, Сильвана испугалась, что он ударит ее. Она продолжала молча сидеть в машине, и Марк снова поехал.

* * *

Марк так полюбил жизнь в Кении, что решил обосноваться здесь серьезно, для этого он купил двухэтажный дом у одной английской четы. Этот дом находился в том же самом районе, где они привыкли жить в съемном жилье. На первом этаже здесь была кухня с зелеными стенами и белыми шкафчиками, гостиная с телевизором, окрашенная в нежно-кремовый цвет, и ванная комната. А на втором этаже было четыре спальни, ванные и учебная комната для детей.

Перед переездом Сильвана подобрала красивые занавески в каждую комнату. Ей очень нравился новый дом, но почему-то она никогда не считала его своим, чувствуя себя гостем. Марк также постоянно напоминал Сильване, что этот дом не ее. И сама она чувствовала, что однажды оставит это место. В планы молодой женщины входила усердная работа, накопление денег — все для того, чтобы когда-нибудь купить свой дом. И тогда никто не сможет сказать ей, что этот дом не ее.

Как-то дождливым утром Сильвана отправила детей в школу и вместо того, чтобы пойти на работу, нанесла визит кардиологу. Она постоянно страдала от высокого давления и боли в груди. Перед посещением доктора она решила убраться в доме. У Рехемы был выходной, поэтому Сильвана сама помыла посуду и убралась на первом этаже. Во время уборки она пела на своем родном языке. Сильвана любила петь, потому что во время пения она чувствовала себя счастливой. Закончив уборку внизу, Сильвана приняла душ и собралась на прием к доктору.