Разорванные цепи

«Мой муж Марк годами эмоционально издевался надо мной, и я решила развестись. Подавая на развод, я выступаю против насилия и пытаюсь защитить свое право на нормальное обращение. Я, как и все люди, хочу, чтобы со мной обращались с уважением, пониманием и любовью. Для моего мужа я полный ноль, сука, тупая домработница, гребаная овца, кто-то, кто достоин питаться помойной жижей. Он говорит, что меня уволят с любой работы, и что моя семья в Азербайджане — это отбросы, которые питаются на помойке.

Например, недавно он долго устанавливал клавиатуру для детей. Я нажала клавишу на клавиатуре, случайно изменив тем самым ее настройки. Мой муж пришел в бешенство и ругался самыми вульгарными словами, распыляя на меня спрей от насекомых. Однажды он меня ударил о столешницу. Он беспрерывно проклинал меня больше двадцати минут, когда дети были дома и слышали каждое его слово. В итоге я плакала на глазах у детей, и они плакали вместе со мной.

Как-то он ушел, попросив меня подождать, когда придет специалист и починит интернет. Специалист починил интернет, и он работал, но, как только мастер ушел, внезапно работать перестал. Ночью, когда муж вернулся, я не могла уснуть и ждала его. Когда он пришел, первыми словами его были: „Интернет починили?“ Я ответила утвердительно, но интернет перестал работать, тогда он стал меня материть последними словами: сука, гребаная тупица. Я пожалела, что вместо того, чтобы лечь спать, я сидела и ждала его. С тех пор я больше никогда не ждала его возвращения.

В другой раз наш сын Питер играл в игру без разрешения, эту игру отец планировал подарить ему через две недели. Когда муж вернулся из кабака, он узнал, что сын играл в эту игру. Он взял пластмассовую палку, пошел в детскую спальню и начал наносить удары по всему телу сына, который уже лег спать, называя его гребаным мудаком, тупицей, спрашивая его, как он посмел взять игру без разрешения. Ребенок был напуган, он плакал и просил прощения. А я так испугалась, что просто стояла и смотрела, как Марк избивает Питера. Потом он поднял мальчика с кровати и продолжил бить его, вытолкнув его на лестницу, выставил его на голый пол и заставил спать прямо на полу. Когда Марк ушел, я положила спальный мешок, чтобы Питер мог спать в нем. Сначала сын очень боялся, что Марк будет бить его, если увидит, что он спит в спальнике, поэтому он оставался лежать на голом полу. Я еле смогла уговорить его лечь в спальный мешок. После побоев у ребенка остались всевозможные синяки и ссадины по всему телу».