Разрушение Дрездена. Самая крупномасштабная бомбардировка Второй мировой войны. 1944-1945

Даже через десять дней после налетов тела погибших людей еще не были убраны с зеленых лужаек Большого сада. Житель Швейцарии рассказывал, как через две недели после авианалетов он отправился через подвергнутый опустошению район, чтобы навестить друга в Дрезден-Груна. Его путь лежал вдоль широкого бульвара Штюбельаллее, где у представителя имперского правительства, гаулейтера Саксонии Мучманна была вилла. Пробираться было трудно не только из-за воронок и обломков камней, но также из-за отвратительного зрелища наваленных повсюду груд тел погибших. Позднее он делился впечатлением, полученным от дрезденской трагедии в результате тройного удара бомбардировщиков союзников. Его очерк в течение трех дней, начиная с 22 марта, публиковался в одной из ведущих швейцарских газет, благодаря тому что ему удалось тайно вывезти свои заметки из Германии. Его отчет вызвал шок не только в Швейцарии: не прошло и шести дней после опубликования, как Форин офис сделал представление премьер-министру, вероятно, по поводу эффекта, который бомбовые операции в таком масштабе произвели на мировое общественное мнение. Этот независимый очевидец писал:

«Зрелище было настолько отталкивающим, что, даже не бросив взгляд во второй раз, я решил не пробираться между этими телами. По этой причине я повернул назад и направился в Большой сад. Но там все выглядело еще более жутким: проходя по земле, я видел оторванные руки и ноги, обезображенные туловища и головы, отделившиеся от тел и откатившиеся в сторону. В тех местах, где тела все еще лежали тесно, мне пришлось расчищать себе путь между ними, чтобы не наступать на руки и ноги.

Для отрядов Имперской службы труда авианалеты на Дрезден оказались особенно трагичны. Девушки должны были год работать в организации и еще шесть месяцев (согласно декрету фюрера от июля 1941 года) в службе помощи фронту – в почтовых отделениях, на автобусных и трамвайных маршрутах и в госпиталях. В VII округ «Дрезден», который направлял всех женщин имперской службы труда в Саксонии (мужчины были в ведении XV Рабочего округа «Дрезден»), поступало множество просьб от родителей позволить их дочерям выполнять трудовые обязанности в службе помощи фронту в последние шесть месяцев в Дрездене, который все считали «самым безопасным убежищем от авианалетов» в Германии. Теперь же жертв в этой части трудового фронта Германии оказалось больше всего. По оценке одной из руководительниц подразделения девушек, во время тройного удара по Дрездену одних только девушек из службы помощи фронту было убито 850. На Кениг-Йоханштрассе тела были положены рядами, для того чтобы их могли опознать родственники и соседи. В одной группе было с десяток кондукторш из службы помощи фронту, молодых девушек в форме. К одной из них была приколота карточка с надписью: «ПОЖАЛУЙСТА, ОСТАВЬТЕ МНЕ ТЕЛО; Я ХОЧУ ПОХОРОНИТЬ МОЮ ДОЧЬ САМА». Выжившим в авианалетах приходилось слышать о беспорядочных массовых захоронениях погибших за городом.

Когда дело касалось обязанностей в выполнении спасательных работ, девушки из службы труда и помощи фронту были такими же упорными, как и самые выносливые украинские солдаты и подневольные рабочие. Они не отлынивали, когда нужно было входить в подвалы, даже среди ночи – в первые дни спасательные работы проводились круглосуточно, – и вытаскивали тела на тротуары. Всех жертв обыскивали в поисках документов, которые удостоверили бы их личность; если не возникало сомнений при идентификации, данные жертвы записывали в желтую карточку с порядковым номером, которая прикреплялась к трупу. В дополнение к этому от девушек требовали, чтобы они снимали одежду с неопознанных жертв и отрезали куски от блузок и нижнего белья в качестве образцов, часть которых прикрепляли к телам, а остальные вкладывали в конверты с личными вещами. Неопознанные тела помечались красными карточками с порядковыми номерами во избежание путаницы.

Однако для девушек из службы труда наиболее тягостным заданием было заниматься с телами своих коллег.

Скажем, в большом общежитии на Вайсе-Гассе, узкой улице, примыкающей к Альтмаркт, подвал был заполнен мертвыми девушками, их здесь было девяносто.

«Девушки сидели там, как будто застыли посреди беседы, – рассказывает руководитель отряда, который первым добрался до подвала общежития. – Они выглядели вполне естественно, и с трудом верилось, что они мертвы».

Военнопленные солдаты союзников с энтузиазмом подключились к спасательным операциям, конструируя собственные прослушивающие приспособления, пропуская в подвалы газовые трубы для подачи воздуха тем, кто оставался в живых. При этом известно немало случаев проявления насилия, когда население изливало отчаяние на беспомощных пленных. Охранники обращались с ними должным образом, когда они участвовали в спасательных и восстановительных операциях, но временами немцы срывались: они не возражали, когда пленные солдаты союзников спасали их оставшихся в живых сородичей, но им претило, когда их врагам приходилось иметь дело с погибшими.