Разрыв не по шаблону

— Я уезжаю на Урал, Вадим, — цепенея, продолжала я говорить, понимая, что никогда… никогда я не сумею отстоять в разговоре с ним свою точку зрения. Мое «решила» и «хочу» не значило для него ровным счетом ничего. Валентина качала головой, Марина невесело хмыкнула.

— Нам нужно поговорить о Янке.

— С какой стати — на Урал? — напряженно донеслось из трубки после паузы.

— Поговорим при встрече, хорошо?

— Завтра… подъедешь в обеденный перерыв.

— Никак… днем не с кем ее оставить.

— Так возьми с собой! В конце концов, я не видел ее уже месяц!

Валентина взяла трубку из моих рук:

— Это я, Вадим, назначь пожалуйста встречу. По просьбе Ксении, я буду представлять ее интересы.

— И договор заключишь?

— Все, как положено. Ты давишь на нее… задавишь.

— То, что я хочу увидеть дочку — это давлю?

— Ты сам стал на эту тропу — теперь все официально.

— Сучка ты, Боброва! — рявкнул он, — мало тебе Слава?

— А тебе — Ксении? Слав и под моего своих телиц норовил подложить. А ты знал, видел, молчал и сам тоже кобелировал — нагло, неприкрыто, напоказ. С какой стати я должна отказывать Ксюше? Ты серьезно — о квартире?

— Уже не уверен. До встречи.

— До встречи, — передала мне трубку Валентина, — ты чего ревешь?

— Не заметила… — вытерла я глаза, — обидно, наверное — поговорить и то не способна.

— Да ладно! Переиграть юриста на его поле, конечно, не способна. В остальном же… сам дурак.

В детских вещах, когда искала дочке трусики и маечку, чтобы переодеть на ночь, нашла тот самый «Хонор», о котором когда-то говорила маме — смартфон. И небольшую пачку купюр, перехваченных резиночкой. И записку, что это ее личные деньги — не мужа.

— Мам… — смотрела я на нее по видеосвязи, — куда ты деньги засунула? А если бы вытащили из чемодана? Они же просвечивают вещи — по антитеррору. Ты плачешь, что ли?

— Скучаю, — призналась она. За ней виднелась знакомая терраса, там прошла Мухсия… Другая планета… будто сон приснился. Мама спешила сказать все, что хотела, успеть задать все вопросы:

— Вы там людям не сильно мешаете? Хорошие у тебя друзья, Ксюша.

— Хорошие, мама, очень. Не думаю, что сильно мешаем, но мы и ненадолго.

Хорошие… но чувство почему-то такое… будто нас временно сплотила общая беда — моя и их в разной степени. Слишком мы разные. Оно чувствуется уже по тому, что мы не роемся друг в друге. Марина не стала выяснять о моей беременности — ей просто не нужно. Валентина помогает мне, но и заодно мстит за свое, я вообще мало знаю ее и о ней. И Маринку поддержать мне нечем — не найти правильных слов, нужных именно ей. Мы все еще просто хорошие знакомые. И это неприятное чувство, когда Валентина резко разговаривала с Вадимом… Трудно даже определить — почему так и чем оно вызвано, но нехорошо царапнуло…

— Шарфы понравились? Хотя и так понятно, я помню какая красота. Сфоткай мне Янку сейчас.

— А ты мне Адиля — буду хвастаться сводным братом, — улыбалась я. Улыбалась сквозь слезы мама.

— Ксюша, по твоему звонку, как только позовешь… мне ничего это не будет стоить и не трудно. А Вадима ты уже видела?

Мы проговорили, наверное, не меньше получаса и ни разу мама не заикнулась о моей беременности. Я не представляла себе — что это может значить?

На следующий день я собрала Янку, взяла с собой воду для нее и баночку яблочного пюре со сливками — на перекус, и мы поехали на такси к юридической конторе Вадима. Сели на лавочке в соседнем скверике… немного посмотрели на птиц и мух. Потом я собралась с духом и сделала звонок:

— Вадим, мы с Яной уже приехали — сидим на лавочке под старой липой.

Он помолчал и сдержанно ответил:

— Мне спуститься или подниметесь ко мне? Дадим ей бумагу и фломастеры…

— Да… — сглотнула я слезы, — конечно. И тогда минут пять у нас точно будет.

И услышала в трубке смешок. Но не так, чтобы веселый…

— Ну, пошли… идем к папе, — подхватила я дочку с лавочки и поставила на асфальт.

— Па-па, па-па!! — запрыгала она.

Глава 16

Вадим шел встречать нас. Не ждал в кабинете, а поспешил навстречу. Пускай и не мне, а Янке — ее он подхватил на руки и целовал в щечки, бормоча:

— А вот и папина козуля приехала… Поскакала-поскакала и вернулась.

Янка изворачивалась в его руках, просясь на пол, а когда попала туда, весело запрыгала — как козочка или «козуля». Так, смеясь, называл ее раньше Вадим. Давно это было… В то самое время мало внимания доставалось не только мне, но и ей, а если что и было, то так… вскользь, что ли? Чмокал, опять совал в руки игрушку, которую она выронила, спеша к нему, спрашивал что-то — часто одно и тоже… Видно было, что мыслями он не здесь, даже если приходил с работы, когда Яська еще не спала.