Развитие памяти

Дж. Л.: Эта идея относительно «неуместных» вещей буквально меня выручила. Я всегда с большим трудом встаю по утрам. Включать будильник бесполезно, так как если он стоит рядом с кроватью, то я утром протягиваю свою длинную руку, выключаю звонок и продолжаю спать как ни в чем не бывало. Поэтому я ставлю будильник в противоположном конце комнаты и каждый раз, включая его, представляю, как кнопка выползает из корпуса и протыкает мне ноготь большого пальца.

Г. Л.: Это заставляет тебя каждый раз, когда ты включаешь будильник, думать о своем действии, и ты запоминаешь, что включил будильник.

Дж. Л.:

Я делаю это каждый вечер, и мне ни разу не пришлось вставать, чтобы проверить, включил ли я будильник.

Г. Л.: Ладно, но представь, что ты нарисовал себе эту картинку вчера, а сегодня подумал о будильнике, уже лежа в постели. Не внушит ли тебе вчерашняя картинка мысль о том, что ты завел будильник и сегодня, хотя на самом деле ты об этом забыл?

Дж. Л.: Такого еще ни разу не случалось. «Истинная память» меня не подводит. Самое главное в этом деле – первоначальное осознание. Если я вдруг не представлю себе вечером эту глупую картинку, значит, будильник остался невключенным.

Г. Л.:

Я знаю, что этот способ никогда не подводит. Я сам применял его много лет, используя «неуместные» предметы для того, чтобы они утром напомнили мне о мыслях, посетивших меня ночью.

Дж. Л.: Ты имеешь в виду великие мысли ценой в миллион долларов?

Г. Л.: Утром обычно выяснялось, что цена им три цента, но мне всегда хотелось обессмертить любую мою идею. На первых порах я включал свет, находил блокнот и карандаш и записывал идею. Но при этом я неизменно будил жену и поэтому стал класть блокнот и карандаш на ночной столик и писать в темноте.

Дж. Л.:

И утром тебе удавалось прочитать написанное?

Г. Л.: Ну, не всегда и не всё. Но в этом-то и вся соль, потому что темнота заставляла меня по-настоящему искать решение проблемы. Как только мне в голову приходила какая-то идея, я протягивал руку за карандашом и блокнотом, а значит, не забывал об идее утром. Иногда я в такие моменты бросаю на пол сигареты. Утром, наступая на них, я вспоминаю о посетивших меня мыслях.

Дж. Л.: У тебя не возникало при этом трудностей с припоминанием сути этих мыслей?

Г. Л.:

Как правило, нет. Мне надо было просто напомнить о них.

Дж. Л.: Ты связывал свои идеи с сигаретами?

Г. Л.: Именно! Если бы мне удалось бросить курить, то я стал бы переворачивать часы на ночном столике, или ставить их на пол, или сбрасывал бы со столика на пол какую-нибудь книгу.

Дж. Л.: Короче говоря, любая оказавшаяся не на месте вещь вынуждает тебя думать о том, почему она здесь оказалась, и ты вспоминаешь свою мысль.