Читаем Развитие памяти полностью

Дж. Л.: Я видел, что ты можешь творить с колодой карт, и нисколько не удивляюсь, что тебя не пускают в казино играть в двадцать одно.

Г. Л.: Я знаю шесть таких казино. Но они не так хитры, как воображают. Да, конечно, я могу обуть их в двадцать одно, но потом все равно спущу эти деньги в кости.

Дж. Л.: Да, тут системы запоминания тебе не помогут.

Г. Л.: При игре в кости не помогут, но системы запоминания и знание правил игры помогают при игре в двадцать одно. Это единственная азартная игра, где можно улучшить свои шансы, сравнять их и даже сделать так, что в конце концов останешься в плюсе[20]

.

Дж. Л.: Потому что ты рискуешь удваивать ставки после начала сдачи?

Г. Л.: Да, именно так. Кроме того, помогает запоминание уже отыгранных карт. Это знание и позволяет удваивать ставки, понимать, когда остановиться или продолжить. Надо сказать, что теперь это не так легко, как раньше. Много людей знают нашу систему, казино стали работать с двумя колодами и никогда не допускают собственного проигрыша.

Дж. Л.: Плохи дела, Гарри, приходится попотеть за свои денежки!

Игральные карты трудно запоминать, потому что они совершенно абстрактны. Во многом они похожи на числа. Человеку, как правило, очень сложно образно представить себе карту. Задача здесь прежняя – надо превратить неосязаемую абстракцию в нечто осязаемое и конкретное. Весь фокус заключается в том, чтобы каждая карта колоды представляла какой-то определенный, вполне конкретный предмет. Как только вам удастся это сделать, вы сможете зрительно представить каждую карту и связать ее с какой-то вещью – точно так же, как мы делаем это с числами. Есть и другие, очень простые способы запоминать карты – способ «недостающей карты» или способ «разбиения». Их мы рассмотрим чуть позже.

Советуем вам освоить эту главу, даже если вы не играете в карты. Кто знает – возможно, вы полюбите эту игру в будущем, да и вообще эти идеи важны как полезное интеллектуальное упражнение.

Идея метода запоминания карт проста и очевидна. Слово для каждой карты (до десятки включительно) будет начинаться с букв «т», «ч», «п» или «б», по названиям мастей – трефы, червы, пики и бубны соответственно. Следующим согласным звуком в слове будет звук, соответствующий значению карты. Так, например, слово «танец» может соответствовать только 2 т – двойке треф. Это образец, и если вы поняли, как он образуется, то вам отныне не придется копаться в голове, вспоминая названия. «Танец» соответствует именно двойке треф, потому что начинается со звука «т», а следующий согласный – «н», соответствующий числу 2.

Слово или образ «помпы» представляет пятерку пик, так как начинается с «п» – пики, а дальше следует звук «п» из фонетического алфавита, и звук это соответствует числу 5. Четверка червей – это «чача»; шестерка бубен – «бес»; четверка треф – «туча»; восьмерка пик – «певец»; восьмерка бубен – «буйвол»; туз бубен (туз соответствует единице) – «борт»; шестерка треф – «торс» и так далее.

Хорошенько усвойте прочитанное, прежде чем продолжить чтение. Теперь взгляните на словесные представления карт, приведенные ниже. Изучив список, вы поймете, что валеты, дамы и короли представляют собой отклонение от этого правила, и мы сейчас объясним, в чем оно состоит.

Для десятки мы применяем звук «к». В колоде нет карт со значением ноль, поэтому соответствующим ему звуком мы станем обозначать десятку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Как работает мозг
Как работает мозг

Стивен Пинкер, выдающийся канадско-американский ученый, специализирующийся в экспериментальной психологии и когнитивных науках, рассматривает человеческое мышление с точки зрения эволюционной психологии и вычислительной теории сознания. Что делает нас рациональным? А иррациональным? Что нас злит, радует, отвращает, притягивает, вдохновляет? Мозг как компьютер или компьютер как мозг? Мораль, религия, разум - как человек в этом разбирается? Автор предлагает ответы на эти и многие другие вопросы работы нашего мышления, иллюстрируя их научными экспериментами, философскими задачами и примерами из повседневной жизни.Книга написана в легкой и доступной форме и предназначена для психологов, антропологов, специалистов в области искусственного интеллекта, а также всех, интересующихся данными науками.

Стивен Пинкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература