Развитие сбалансированной чувствительности: практические буддийские упражнения для повседневной жизни (дополненное второе издание)

Один из способов справиться с подобной ситуацией состоит в том, чтобы предоставить человеку, в особенности другу или родственнику, определенное время, которое каждую неделю посвящено исключительно ему или ей, например завтрак каждую субботу. Кроме того, мы ясно даем понять человеку, что после этого у нас запланированы другие повседневные дела, поэтому наше с ним или с ней совместное время не бесконечно. Установка ограничений является единственным реалистичным и практичным способом вести жизнь. Мы не в состоянии предоставить каждому, кто хочет быть с нами, одинаковое время.

Сложно устанавливать приоритеты, особенно когда речь идет о людях. Хотя не стоит пренебрегать семейными обязанностями, преданностью и долгом, основным критерием является восприимчивость другого человека к нашей помощи и наша эффективность в оказании благотворного влияния на него или на нее неким существенным образом. Кроме того, нам необходимо учитывать то, как много дают нам эти отношения или насколько они нас опустошают. Это влияет на наше общее ощущение благополучия и на нашу способность эффективнее взаимодействовать с окружающими. Учения о карме говорят о том, что, хотя в конечном счете все равны, необходимо устанавливать приоритеты с учетом пользы, которую другой человек и мы сами на самом деле cможем принести другим, сейчас или позже в жизни. Этот принцип применим к принятию решений не только в отношении того, как много времени уделять каждому человеку, но также и в отношении того, как много энергии тратить на себя.

И снова нам необходимо понимать, как наш ум создает обманчивые видимости кажущегося прочным "меня", заваленного несправедливыми требованиями, и кажущегося прочным "тебя", бесцеремонно выдвигающего эти требования. Веря в эту двойственную видимость и обозначая себя и других таким ошибочными ярлыками, мы нервничаем и обижаемся. Нам приходится изобретать отговорки, чтобы держать других на расстоянии, и, если только мы не абсолютно бесстыдны, мы естественным образом испытываем чувство вины. Деконструкция этой двойственной видимости и попытка относиться к этому без озабоченности собой позволяют нам устанавливать приоритеты в отношении своего времени, не испытывая чувства вины. Замена собственных ментальных ярлыков на "кто-то пытается помочь" и "люди находятся в нужде" также полезна, если мы не конкретизируем их.

На другом уровне проецирования двойственной видимости, наш ум может создавать двойственную видимость кажущегоcя прочным "меня", которому необходимо быть полезным, чтобы оправдать свое существование, и кажущегося прочным "тебя", которое в состоянии предоставить эту ускользающую уверенность, позволяя служить себе. Обманутые такой видимостью, мы можем чувствовать, что, сказав своим друзьям "нет", мы отказываемся от самих себя и, следовательно, теряем всякую надежду обрести прочное существование на основе постоянного стремления угождать их требованиям.  

Даже если друг отверг нас, нам необходимо сосредоточиться на том, что жизнь продолжается. Нам печально терять связь с этим человеком, но его или ее разочарованность, раздражение или отъезд не делает нас бесполезными. Если сам Будда был не в состоянии понравится каждому, чего же мы ожидаем от себя? Памятование об этом позволяет нам говорить "нет" в непринужденной, искренней манере, без чувства вины или страха. Кроме того это позволяет нам понять и принять кого-то, кто говорит нам "нет", не чувствуя при этом обиды.

Упражнение 18: принятие чутких решений

Чтобы принимать чуткие решения, нам необходимо предварительно освободить процесс принятия решений от двойственных чувств. Подходящим способом выработать такой навык является работа с зудом. Мы стараемся сидеть тихо, не двигаясь. У нас неизбежно возникает зуд, и мы пытаемся обратить внимание на то, что мы одновременно чувствуем склонность почесаться и хотим это сделать. Решив не чесаться, мы наблюдаем за тем, как наш ум автоматически создает двойственную видимость кажущегося прочным мучающегося "я" и кажущегося прочным нестерпимого зуда. Затем наш ум разделяет напополам наш опыт, создавая образ кажущегося прочным контролера "я", который не собирается уступать этому беспокоящему зуду, и кажущегося прочным слабого "я", которое хочет уступить и которому требуется контроль. Если мы отождествляем себя с кажущимся прочным сильным "я" и все же чешемся, то мы чувствуем себя побежденными слабым "я". Когда такое происходит, мы можем переживать поражение, испытывая при этом угрызение совести и считая, что нам следовало бы быть сильнее. Если мы преуспели в контроле за кажущимся прочным слабым "я", мы радуемся, чувствуя переполняющую гордость за то, какие мы сильные. В каждом из этих случаев наш опыт является беспокоящим.