Ребята Джо

К счастью для Алисы, Деми не было в комнате, когда она сошла вниз и присоединилась к гостям. Радостное выражение ее обыкновенно серьезного лица легко объяснялось теми поздравлениями, которые она получала за свою речь, а легкое волнение, охватившее ее при приближении нескольких молодых людей, скоро прошло, так как никто из них не заметил цветов, прикрывавших собой очень счастливое сердце. Деми между тем сопровождал нескольких важных особ в осмотре колледжа и помогал своему деду занимать их рассуждениями о различных методах воспитания, начиная от Сократа и Пифагора и кончая Песталоцци, Фрёбелем[27] и другими, которым он от всей души желал провалиться сквозь землю. Наконец он довел почетных гостей до Пломфильда и благополучно сдал их дяде и тетке Баэр. Эти двое торжественно принимали вновь прибывавших посетителей: первый — сияя восторгом, вторая — стараясь улыбками скрыть свое страдание, ибо она уже успела заметить тот печальный факт, что профессор Плок прочно расположился на шлейфе ее парадного бархатного платья.

Освободившись от своих обязанностей, Деми стал озираться кругом в поисках любимой девушки. Глаза его сами собой обратились в угол, где среди прочих девушек виднелась и темная головка Алисы. У нее был приколот цветок, один, два, о, счастье! Деми так восторженно вздохнул, что завитки на лбу его соседки заколыхались. Он не мог еще видеть розы, которая была спрятана в кружевах, но для него было лучше, что он не сразу узнал свое счастье, иначе он мог бы удивить все собрание, бросившись к своему кумиру, так как теперь рядом не было Дейзи, чтобы его удержать. Толстая дама, жаждавшая некоторых разъяснений, поймала его в эту роковую минуту, и он принужден был указывать ей всевозможных знаменитостей с ангельским терпением, заслуживавшим лучшей оценки, чем та, которую он получил. Ибо почтенная матрона, заметив его рассеянный вид и некоторую несвязность речи, высказала в конце вечера следующее неблагодарное предположение:

— Я не видела спиртных напитков, но молодой Брук положительно выпил. Очень жаль: такой достойный молодой человек, но, очевидно, под влиянием винных паров.

Деми действительно был опьянен, но не тем вином, о котором говорила старая дама. Отделавшись от своей спутницы, он бросился разыскивать Алису, решив переговорить с ней. Он нашел ее за роялем, перелистывавшей ноты и разговаривавшей с несколькими пожилыми людьми. Скрывая свое нетерпение, Деми держался поблизости, внутренне недоумевая, почему старшие люди не могут держаться в обществе себе подобных, а упорно занимают собою молодых. Наконец старшие, о которых шла речь, удалились, но их место было немедленно занято двумя юношами, которые просили мисс Хит принять участие в танцах на Парнасе. Деми был готов задушить их, но следующее рассуждение Джорджа и Долли несколько его успокоило.

— Знаете, я начинаю сочувствовать совместному обучению и жалею, что не остался здесь. Наука приобретает гораздо больше прелести, и даже греческий становится привлекательнее, когда им занимаются девушки. — Это говорил Стаффи, которому так опротивели занятия, что он готов был подсластить их каким угодно соусом.

— Да, нам надо быть настороже, иначе вы отнимете все наши преимущества. Вы положительно наэлектризовали нас сегодня, и я прослушал вашу речь до конца, хотя в зале было так жарко, что я бы не мог вынести такую температуру для кого-нибудь другого, — сказал Долли, стараясь быть любезным.

— Места хватит для всех, и, если вы предоставите нам книги, мы с удовольствием уступим вам крикет, лодки, танцы и флирт, так как эти сферы вам, по-видимому, больше по душе, — ответила Алиса с улыбкой.

— Вы слишком жестоко нападаете на нас. Мы не можем зубрить все время, а вы, девушки, тоже ничего не имеете против двух последних поименованных вами «отраслей», — возразил Долли, многозначительно взглянув на Джорджа.

— Это бывает с нами в первые годы студенчества, позднее подобные детские забавы надоедают. Но я не хочу мешать вашему намерению идти на Парнас. — И, приветливо кивнув молодым людям, Алиса отпустила их.

— Тебе досталось, Долли, лучше уж не вступать в пререкания с этими девицами. В конце концов всегда остаешься в дураках, — сказал Стаффи, который был несколько не в духе от слишком усердного питания.

— Сколько сарказма! Она, наверное, не старше нас, только девушки развиваются быстрее, так что напрасно она корчит из себя бабушку, — ворчал Долли.

— Пойдем, поищем чего-нибудь поесть. Я совершенно ослабел от всех этих разговоров. Я попался старому Плоку, и он окончательно замучил меня Кантом, Гегелем и тому подобной чепухой.